Лео Мале: Лихорадка в квартале Маре

Я взял в руку фотографию акробатки.

– …Возможно, она осталась бы жива, если бы так не нервничала в тот вечер. Она не промахнулась бы в полете. Но она сильно нервничала. Она осуждала Марио, пошедшего на предложенную сделку, чувствовала, что здесь скрыта драма, и была немного не в себе. Без этих бабок, подсунутых Марио, она сегодня была бы жива. В конце концов это не мое дело. Вы можете идти.

Я бросил фотографию на стол.

– Ах, да! Есть еще одно происшествие в субботу. Оно завершило всю эту историю. Я хотел заманить Латюи в какое-нибудь укромное местечко, поговорить и добиться от него подтверждения вашей виновности… да… возможно, еще кое-что. И у меня тоже были плохие намерения. Я уж не знаю, стараюсь все это забыть…

Я замолк, вспомнив о своем намерении отдать пятьдесят тысяч франков, свистнутых у Кабироля, тому бедному малышу, лишенному плюшевого мишки (найду его родителей, само собой разумеется). Поможет ли мне это навсегда забыть свои дурные мысли?

– …И я никогда не узнаю,– продолжал я,– пошел ли Латюи за мной по своей собственной инициативе и попал в ловушку, или это вы натолкнули его на это… А если это сделали вы, я наверняка никогда не узнаю, надеялись ли вы, что он меня уничтожит, или, наоборот, я его убью. Вот этого я не знаю. И не хочу знать.

Она встала, убрала волосы со своего прекрасного лица и молча посмотрела на меня. Ее глаза не выдавали никаких чувств. Я запихнул нейлоновые трусики в пакет и сунул пакет ей под мышку. Она прижала руками полы своего жакета, чтобы скрыть наготу груди, и, как сомнамбула, направилась к двери. При каждом шаге в разрезе юбки молнией сверкал шелковый чулок.

На следующий день газета «Ле Крепюскюль» опубликовала сообщение о следующем происшествии:

«На улице Бретань молодая девушка, мадемуазель Одетта Ларшо, 22 лет, проживающая по улице Ториньи, бросилась под колеса грузового автомобиля. Доставленная в госпиталь, несчастная вскоре скончалась. Налицо явное самоубийство, но тем не менее, поскольку у водителя были обнаружены легкие симптомы алкогольного опьянения, комиссариат Анфан Руж [9] Анфан Руж – Красные Дети. начал расследование».

Анфан Руж!

Действительно этот квартал носит такое имя.

Подходящие слова – дальше некуда.

1955 год

Латрюи – свиноматка.

Латюль – черепица – символ несчастного случая.

Шошотт – слово женского рода.

Тетя – пассивный гомосексуалист.

Островерхая Башня – так парижане называют Управление Уголовной Полиции.

Сале по-французски – соленый.

Базар де Л'Отель де Виль – большой универмаг около Парижской Ратуши.

Ларибуазер – городская больница Парижа.

Анфан Руж – Красные Дети.