Скотт Смит - Сумка с миллионами

— Но это воровство. За это могут посадить.

— Никто не пострадает от того, что мы оставим деньги себе. Так какое же это преступление?

Сара покачала головой:

— Это преступление, потому что это противозаконно. И то, что никто не пострадает от этого, тут ни при чем. За это тебя все равно могут посадить. А я не собираюсь одна воспитывать ребенка, потому что однажды мой муж совершил большую глупость и оказался за решеткой. Я не хочу такого развития событий.

— Но эти деньги пойдут нам на благо, у нас есть много причин, по которым стоит оставить их, — уверял я жену. — Они принесут нам добро.

Я уже начал путаться в своих словах и доводах. В голове осталась единственная ясная и четкая мысль — я хотел оставить деньги и желал, чтобы Сара захотела того же.

Она раздражительно вздохнула. А когда Сара заговорила, тон ее голоса явно повысился. Она начинала сердиться.

— Я сейчас не думаю о моральной стороне вопроса, Хэнк. Я думаю о том, что тебя могут поймать и осудить. Вот что важно, все остальное — просто слова. Если тебя поймают, тебя осудят и отправят за решетку. Я была бы не против того, чтобы оставить деньги, если бы это было не опасно. Но это не так, и поэтому я против.

Услышав эти слова, я замер. Я понял, что мои опасения по поводу того, что Сара будет против моего плана из-за моральной стороны дела, не оправдались. А если бы это было так, переубедить ее было бы намного сложнее. Теперь все было гораздо проще. Сара хотела оставить деньги, но боялась, что нас могут поймать и осудить за этот поступок. Так-так… Я вспомнил весь наш разговор с самого начала. Да, сейчас в Саре проявилось одно качество, которое я просто обожал в ней, — ее прагматизм. Итак, для нее решение о том, чтобы оставить деньги, могло быть основано на двух условиях. Первым было то, что никто от этого решения не пострадает. Что ж, в этом мне удалось ее убедить. А второе — то, что мы не попадем в беду из-за этих денег. Все остальное для нее было пустыми словами, никак не относящимися к реальности, абсолютно не связанными с материальным миром.

Тогда я рассказал жене о своем плане.

— Единственная улика, которую нам могут предъявить, — это сами деньги, — говорил я. — Так что пока мы можем просто спрятать их и посмотреть, как будут развиваться события. Если появится кто-нибудь, кто будет искать деньги, мы сразу же избавимся от них, например, сожжем. И все, нас никто ни в чем не сможет обвинить.

Сара внимательно слушала меня, крепко сжав губы. Наблюдая за ней, я чувствовал, что мои слова производят должное впечатление.

— Так что никакого риска для нас нет, — продолжал я, — все под контролем.

— Хэнк, доля риска всегда остается.

— Представь, что ее нет. Тогда как бы ты поступила?

Она не ответила.

— Ну? Ты бы оставила деньги? — настаивал я.

— Вы уже оставили много улик против себя.

— Улик?

— Например, ваши следы на снегу. Они же ведут от дороги прямо к самолету и обратно.

— Я думаю, завтра пойдет снег, — сказал я, довольный своей идеей, — к вечеру от наших следов ничего не останется.

Сара сделала какой-то странный жест — то ли пожала плечами, то ли кивнула. Значит, она уже серьезно сомневалась. Это хорошо.

— Ты дотрагивался до пилота, — сказала она, немного подумав.

Я нахмурился, вспомнив, как Джекоб спросил у Карла о самолете. Этот его поступок снова показался мне крайне глупым и непредусмотрительным.

— Если по каким-то причинам вы попадете под подозрение, — продолжала Сара, — полицейским будет несложно выяснить, что вы были там. Им будет достаточно найти на месте один волосок или ниточку от твоей куртки. Вот и все. А я думаю, судя по тому, как, по твоим словам, ты забирался в самолет, эти улики точно там остались.

Я взмахнул руками.

— Но почему кто-то должен меня подозревать? — воскликнул я.

Сара ответила быстро, хотя она могла бы и не говорить этого, я сам понимал, о чем она.

— Из-за Джекоба и Луи.

— С Джекобом все в порядке, — сказал я, хотя сам уже сомневался в этом. — Он будет делать то, что я ему скажу.

— А Луи?

— До тех пор, пока деньги у нас, мы можем контролировать Луи. Мы всегда можем припугнуть его тем, что сожжем деньги.

— А после того, как разделим их?

— Вот тогда он будет представлять определенную опасность. Но что делать, нам придется с этим жить.

Сара нахмурилась, на ее лбу появилось несколько морщинок.

— Но это не такая уж большая цена за то, что мы в итоге получим, — произнес я.

Сара продолжала молчать.