Фридрих Незнанский: Шестой уровень

Веня вскинул автомат и передернул затвор.

— Остановите его, Турецкий! — захрипел Чернов. — Вы же сами нашли предателя! Это он притащил вам паспорта и деньги! Это он, он!

— Александр, я не предатель, — замотал головой Савелов. — Меркулов знает...

— Вы оба — предатели. Оба! — вскочил Александр.

То ли от растерянности, то ли от многодневной усталости, то ли от потери Дмитрия, а скорее всего, это сложилось как-то в одну большую боль — Турецкий сейчас собой не владел. Когда все только начиналось, он и представить себе не мог, что будет вот так размахивать автоматом над связанными людьми с полной решимостью выпустить в них очередь. Как же его затянуло! Куда девалась рассудительность и хладнокровие? Почему ему сейчас хочется одного — мстить, мстить и мстить?!

Он не добился истины, значит, хотя бы поставит в истории точку!

Но фарс продолжался, потому что вдруг сильно громыхнуло, вспышка ослепила всех, удушливый газ наполнил комнату. Турецкий повалился на пол, пытаясь понять, что же случилось, увидел только, как через окна вваливаются в комнату люди в противогазах, нажал на курок, но автомат был давно пуст, это-то Турецкий и забыл. Он все патроны потратил на корейцев.

Потом он потерял сознание. Всего на несколько секунд. Граната, которую бросили в комнату фээсбэшники, обладала тройным действием — глушила, слепила и выпускала парализующий газ. Какой-то здоровила навалился на Турецкого, заломил руки так резко, что Турецкий ткнулся носом в стол.. Дальше он ничего не помнил.

Когда Турецкий разлепил глаза, власть в гостиничном номере снова сменилась. На этот раз кардинально.

Савелов был свободен. Чернов тоже. Связанными оказались капитан и команда Турецкого. Нателла испуганно прижималась к стене.

— Ну а теперь вам все ясно? — спросил Савелов. — Предатель — Немой. Как мы и предполагали раньше.

«Абсурд, полная ерунда на постном масле. Если предатель Немой, то и он со всей командой предатели, потому что выручали капитана постоянно, а капитан выручал их. Но самое-то страшное, что подавитель наверняка у Игоря Степаныча, — уже в горячечном полубреду подумал Турецкий. И сделал неожиданный, но единственный сейчас более или менее убедительный вывод: — А весь план был к тому, чтобы разъярить нас, чтобы мы кончили двух начальников. Капитан бы в любом случае остался жив!»

— Уж корейцам-то он вас продал, больше некому, — вставил Чернов.

«Дерьмо, дерьмо, какое же дерьмо! — скрипел зубами Турецкий. — Одна подлость вокруг».

— Считайте, что это он убил Козлова.

— Что? — вдруг спросил вообще незнакомый голос. — Митяй убит?

Турецкий поискал глазами того, кто это произнес. Голос доносился откуда-то из толпы спецназовцев.

И действительно, вперед выступил громила в камуфляжке, тот самый, что заламывал Турецкому руки, скинул противогаз. Глаза его были ошалело огромными.

— Боря-спецназ?.. — спросил Кирюха.

— Митяй убит?! — схватил за грудки Турецкого Боря-спецназ. — Как?! Вы что?!

Турецкий молчал.

— Кто это сделал, сволочи?! — дико оглянулся Боря. — Братва, они моего лучшего друга подставили! — крикнул он спецназовцам.

— Тихо! — гаркнул Савелов. — Мы тут что, девочки-институтки?! Прекратить истерику! Где машинка? — обернулся он к Немому. — Куда вы девали подавитель?!

— Нет подавителя, — спокойно ответил Немой. — Мы его потеряли.

- Как это?! — опешил полковник.

— Он был в машине, которую получил как раз вот Боря.

А теперь машину угнали. Ищите ветра в поле...

— Отлично, — присвистнул Чернов. — Вот так всегда!

Ненавижу этот русский «авось».

Капитан кинул моментальный взгляд на Турецкого. И тот вдруг вспомнил, он все вдруг вспомнил в один момент, и теперь уж действительно все встало на свои места.

— Ладно. Я знаю, где машинка, — сказал Турецкий спокойно. — Я покажу, только развяжите мне руки.

Теперь все таращились на Турецкого. Теперь он был в центре внимания и ненависти.

— Я покажу, развяжите руки, — поспешил повторить Александр.

Полковник Савелов шагнул было к нему, но тут случилось то, что и должно было случиться.

Чернов метнулся к столу, схватил пистолет, другой рукой оторвал от стены Нателлу и, приставив дуло к ее виску, прокричал:

— Стоять!!! Всем стоять, иначе я ей мозги выпущу!!! — и попятился к двери, прикрываясь женщиной.

Все-таки Турецкий суетнулся, он выдал себя: Чернов все моментально понял. Он не знал, как прокололся, но понял, что теперь прокололся окончательно.