Ричард Паттерсон: Степень вины

— Вы так думаете?

— Уверена в этом. — Помолчав, Шарп снова улыбнулась безрадостной улыбкой. — Кэролайн сделала все, чтобы покончить с этим делом. Она хотела быть спокойной относительно этих кассет.

В тот вечер Кристофер Пэйджит последний раз смотрел на себя по телевизору.

В новостях показали Маккинли Брукса на ступеньках здания суда, в действии — объясняющим, как он взвешивал доказательства, факты, учитывал важность решения. Газеты цитировали Кэролайн Мастерс, назвавшую Брукса «смелым» и «ответственным». Как Пэйджит и хотел, его показывали недолго: он поблагодарил окружного прокурора, выразил восхищение судьей Мастерс и на этом закончил.

— Что касается мисс Карелли, — отметил диктор новостей, — ее комментарий был непривычно сдержанным.

На экране появилась Мария. В ее взгляде не было напряжения, но не было и восторга. Она выглядела усталой. Карло стоял с ней рядом.

— Я хотела бы поблагодарить Кристофера Пэйджита, — начала она, — который сделал для меня больше, чем я могла надеяться.

Она выдержала паузу, пока камера наплывала на нее — подыскивала слова.

— Я хотела бы поблагодарить всех, кто поддерживал меня. Особенно тех женщин, которые согласились дать показания. В случаях, подобных этому, другого способа для защиты, к сожалению, нет. Что касается меня, то теперь я избавлена от страданий. Я всегда буду помнить о смерти Марка Ренсома. Но надеюсь, что вы поймете и простите меня за то, что не хочу говорить о ней без особой надобности. Это уже прошлое. Через три дня я намерена лететь в Нью-Йорк, мне надо осмыслить всю свою жизнь. — Помолчав, заговорила тише: — Мне надо подумать и о моем сыне — Карло Карелли Пэйджите. Это слишком личное и не совсем осознанное, чтобы сейчас говорить об этом. Как и его отец, он превзошел все мои ожидания.

Пэйджит увидел улыбку на лице Карло. Взглянув на него, Мария мягко закончила:

— Вот и все, что я должна была сказать.

Толпа расступилась перед ней, она, не оглянувшись, села в лимузин.

Услышав звонок в дверь, Пэйджит знал, что это она.

— Карло готов? — спросила она.

— Почти. Он, наверное, в душе. — Пэйджит задумался на мгновение. — Ты не зайдешь?

— Ты занят?

Пэйджит отрицательно покачал головой.

Они прошли в библиотеку.

Какое-то время Мария рассматривала пальму.

— Карло рассказывал мне об этом дереве. Раньше я никак не могла понять, почему вы не спилите его.

Пэйджит пожал плечами:

— Я все ждал, пока он поступит в университет.

Она обернулась, разглядывая его лицо.

— Ты собираешься сказать ему? — спросила она.

— Нет. Не собираюсь.

Она помолчала.

— Почему?

Пэйджит смотрел мимо нее.

— Потому что мы слишком много времени прожили, считая себя отцом и сыном. И мы стали ими.

Было ощущение, что ее тело мгновенно расслабилось.

— Не знаю, что тебе сказать, Крис.

— И не пытайся. Все, что ты могла сказать, есть на той кассете. Я знаю гораздо больше того, что ты могла когда-либо сказать мне. И хорошего, и плохого.

Она опустила глаза.

— А как будет у меня с Карло? Я хотела видеться с ним.

— Встретишься с ним и поговорите. Решайте это между собой. Мы с тобой в расчете, Мария. Отныне и навсегда.

Мария медленно кивнула.

Они молчали, когда Карло спустился сверху. Он улыбнулся обоим и был счастлив так, как не был счастлив уже давно — с тех пор, как Мария убила Марка Ренсома. А может быть, подумал Пэйджит, как никогда прежде не был счастлив — мать и отец любили его, и у них не было зла друг на друга.

— Ты очень статный, — отметила Мария. — И держишься совсем как Крис.

— Тут уж ничего не поделаешь, — засмеялся Карло. — А мои друзья говорят, что я похож на тебя.

— Да, и очень, — подтвердил Пэйджит.

Мария рассмеялась.

— Пойдем пообедаем? — спросила она сына.

— Конечно.

Они направились к двери. Пэйджит следовал за ними. Мария нежно смотрела на Карло. Остановилась в прихожей, как будто захваченная внезапной мыслью.

— Можно я минуту переговорю с Крисом? — обратилась она к Карло.

— Конечно.

Мальчик пошел к лимузину. Мария смотрела ему вслед, потом повернулась к Пэйджиту.

— Да? — спросил он.

Мгновение она размышляла.

— Ты помнишь — на кассете это есть — я говорила Стайнгардту, что сделаю аборт, если ты не выручишь меня?

— Конечно.

— Это была правда. — Она снова помолчала, потом тихо добавила: — Так что, когда смотришь на Карло и думаешь о том, что в нем нет ничего от тебя, вспоминай об этом.