Кирилл Казанцев - Рыба гниет с головы

– Значит, «…примерно в час в камеру зашел начальник уголовного розыска отдела полиции «Северный» УВД по городу Сарапинску и Сарапинскому району Василков А. П. Он подошел к Самойлову и, ничего не говоря, нанес правой рукой удар ладонью по лицу. Затем оперуполномоченный Рассказов плюнул на него. Допрашивавший Самойлова лейтенант Гранов велел Самойлову раздеться. Самойлов послушал его, снял куртку и джемпер. Гранов нанес Самойлову несколько ударов в грудную клетку. Самойлов стал пытаться объяснять, что он не виноват, но Гранов его не слушал и нанес еще несколько ударов кулаком по лицу… – Быков перевернул листок с таким видом, словно ожидал на обратной стороне увидеть размашистую красивую надпись «Розыгрыш!». Надписи не было, все это было чистой правдой. Жестокой, страшной правдой. – Также в кабинете находился Саблин, который поднял Самойлова и поставил около стены в позу «ласточки». Там он нанес еще несколько ударов кулаком в область грудной клетки. Самойлов стал вырываться и кричать. Тогда Рассказов и Гранов прижали его к столу, а Саблин стал снимать с него штаны. При этом они наносили Самойлову удары по корпусу». Странно, – проворчал Быков. – Кто вас учил? Зачем столько бестолковых ударов? Бить не умеете? Или наслаждаетесь процессом? Ради удовольствия, что ли, все это? – Он покачал головой и стал читать дальше. – «Самойлов вырвался и выбежал из кабинета. Саблин поставил подножку возле двери, и Самойлов вылетел в коридор и упал на пол. Он кричал, чтобы его больше не били. В коридор выбежали Гранин и Саблин, которые затащили Самойлова в кабинет…» Ладно, а теперь что у нас пишет твой подчиненный Гранин. Он… э-э… «…пояснил, что… такого-то числа опрашивал гражданина Самойлова И. Н. Во время допроса Самойлов вел себя неадекватно, несколько раз сам себя ударил кулаком по лицу, затем ударился головой о входную дверь и выбежал в коридор. В коридоре Самойлов упал на пол и стал биться головой об пол. Проходившие мимо оперуполномоченные Саблин и Рассказов подняли его и завели в кабинет». Какие у вас тут люди интересные живут, – уставился Быков на капитана. – Бьются головами обо все на свете, сами себя кулаком в лицо бьют. А еще у нас тут опрошенный по данному факту оперуполномоченный Давыдов есть, который пояснил, что… Что он тут пояснил? Что вечером он услышал шум, а выйдя в коридор, увидел молодого человека, который кричал и бился головой об пол. Свое поведение он объяснил психическим расстройством. Значит, повалялся, побился, потом встал и пояснил. Как вы вообще тут работать можете, с ума до сих пор не сошли, а?

Быков отложил очередной лист бумаги и взял следующий.

– Результат меня тоже поражает. Итог, так сказать! «В ходе проведенной проверки объективных данных, свидетельствующих о превышении должностных полномочий сотрудниками милиции ОП № 4 «Северный», не установлено. Оснований для возбуждения уголовного дела по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ не имеется». Так что, товарищ бывший капитан, хотя, – махнул рукой Быков, – какой ты мне товарищ, упырь ты, милый, вурдалак! Ты мне объясни, мне, человеку, который честно дослужился до полковничьих погон, кто у вас первый додумался, что все люди вокруг пустое место, что их можно, как кукол, рвать, калечить? Это же люди, Василков, люди! Ты что, забыл, что это такое?

Беседы с Василковым не получилось. Он угрюмо молчал и не поднимал глаз. С другими оперативниками еще что-то можно было обсудить, но они только раскаивались и валили все друг на друга. Самый молоденький Саблин даже расплакался, чем вызвал бурю гнева у Быкова.

Но самый интересный разговор произошел позже. Причем Антон этот разговор откровенно подслушал. Во дворе УВД Быков нагнал Рамазанова, который садился в машину. Алексей Алексеевич просто подошел и придержал рукой дверцу:

– Куда это вы так спешите? В Екатеринбург?

– Что-о? – сделал величественно-гневное лицо Рамазанов. – Не слишком ли вы себя развязно ведете, товарищ полковник? Я должен перед вами отчитываться?

– Пока не должны, но перед генералом отчитаться вам придется. Сразу по возвращении.

– Что это значит?..

– Это значит, что у вас назревают большие неприятности. Жаль, что не такие большие, как у местных, но зарекаться не стоит.

– Послушайте, – вдруг сменил тон на более приветливый Рамазанов, – я, помнится, не так давно предлагал вам мирный договор. Вы меня тогда или не поняли, или посчитали себя всемогущим, неприкасаемым. Вы в самом деле думаете, что, коснись вопрос вашей фигуры, кто-то бросится защищать вас, вытаскивать из трясины, покрывать?