Андрей Анисимов - Призрак с Вороньего холма. Ужин с аристократом

Она убрала тетради в стол, накинула плащик и поторопилась уйти с работы. По улице шагала, глядя себе под ноги. Ей казалось, что все горожане знают о пьянстве мэра и смотрят на нее осуждающе. Но и это было не самое страшное. Вчера вечером, когда она перед сном решилась на последнюю попытку вывести мужа из запоя и вошла к нему в кабинет, он посмотрел на нее отсутствующим взглядом и сказал: “Ты должна меня ненавидеть. Я не стою твоей любви”. Она попыталась успокоить его. Сказала что-то нежное. А он на нее страшно заорал и запустил пустой бутылкой. Хорошо, что бутылка угодила в стену. Под звон разбитого стекла она захлопнула дверь и всю ночь плакала. Перед уходом на работу опять заглянула к мужу. Он спал на ковре и громко храпел. В комнате с порога отвратительно несло перегаром. И вот зная обо всем этом, она проводила педсовет. Хорошо, что не разрыдалась перед учителями.

Домой идти боялась. Покинув работу, направилась к Меджрицкой. Ей стало необходимо высказаться, кому-то рассказать о своем горе. Ближе Руфины Абрамовны человека у нее не было. После того как Меджрицкая ушла на пенсию, они сначала виделись по несколько раз в неделю. Лена по каждому поводу бегала к старой воспитательнице за советом. Та всегда была ей рада и никогда в поддержке не отказывала. С годами их встречи становились реже. Лена уже сама многое поняла, нагрузки увеличивались, и у молодого директора не оставалось времени и сил часто навещать старушку. Но раз в месяц она обязательно приходила к Руфине Абрамовне, а звонила ей постоянно. Лена знала, что Меджрицкая ни в чем не нуждается. Группа старшеклассников помогала бывшей директрисе по хозяйству, и та имела полное обслуживание на дому. Причем ребята ходили к ней как на праздник. Несмотря на возраст, Меджрицкая не утратила чувства юмора, и дети ее обожали.

– Леночка, как я рада тебя видеть! Почему таки не позвонила? Я бы уже успела организовать чай. – Радостно встретила ее Руфина Абрамовна. Но, внимательно оглядев гостью, тут же поняла – Лена пришла с бедой. Он взяла ее за руку и проводила в свою маленькую, заваленную книгами и учебниками, квартирку: – Что случилась, милая? На тебя смотреть страшно.

– Руфина Абрамовна! Я не знаю, что мне делать? – Воскликнула Лена, и губы у нее задрожали. Оказавшись рядом с близким человеком, она больше не могла сдерживаться. Старушка напоила ее чаем и понемногу успокоила. Лена рассказала о своем горе:

– Представляете, на работу не вышел?! Он мэр города! Это же позор. Что мне делать?

– Пойдем к нему. Я таки постараюсь привести его в чувство. Не убьет же он старуху?

Лена отговаривала старую женщину, но Меджрицкая ничего слушать не хотела. До особняка на берегу реки они доехали на частнике. Во всех окнах двухэтажного дома горел свет. Лену это испугало. Раньше муж, если и пил, то делал это в своем кабинете. Она остановилась у крыльца, не в силах шагнуть к парадному. Меджрицкая взяла молодую подругу за руку и решительно открыла дверь:

– Он всегда не запирает дом? – Спросила она у Лены.

– Обычно я пользуюсь ключом, – шепотом ответила хозяйка коттеджа. Они вошли в холл. В помещениях стояла полная тишина. Везде горел свет, и везде – никого. Они обошли все комнаты, но хозяина не обнаружили. Затем вышли в сад, обогнули здание и увидели его под кустом сирени. Трофим сидел на скамейке в странной позе. В его ногах валялась пустая бутылка водки, а рядом белел листок бумаги. Скамейку освещал садовый фонарик, но голова Трофима оставалась в тени. Когда женщины подошли ближе, Лена заметила на его лице кровь. Ноги у нее подкосились. Руфина Абрамовна с неимоверным трудом усадила ее рядом с Трофимом и пошла в дом искать телефон. Позвонив в милицию и скорую, вернулась в сад с мокрым полотенцем. Лена оставалась на том же месте и смотрела на мужа полными ужаса, широко открытыми глазами. Руфина Абрамовна приложила ей ко лбу полотенце и попыталась заставить подняться. Со второй попытки ей это удалось. Лена встала и послушно пошла за ней в дом и так же послушно легла на тахту. Меджрицкая вернулась в сад. Она хотела найти листок бумаги, что лежал рядом с неподвижным мэром на скамейке. Но листок исчез. Она осмотрела землю вокруг и увидела маленький черный пистолетик. Старушка поняла, что Трофим из него и застрелился. Но куда делась бумажка? Она вернулась в дом и попыталась заговорить с Леной. Та ничего не помнила и ничего не понимала. Через несколько минут приехала милиция, а следом “скорая помощь”. Руфина Абрамовна сама едва держалась на ногах, но нашла в себе силы все членораздельно рассказать следователю Белянчикову. Захар Гаврилович подробно записал ее рассказ и попытался поговорить с вдовой. Но с Леной произошло несчастье. Она снова впала в состояние беспамятства, в котором пребывала несколько лет назад. Ее увезли в больницу. Руфину Абрамовну Белянчиков доставил домой на служебной машине. Старушка от нервного напряжения ослабла, но заставила себя подняться на второй этаж, войти в квартиру, принять сердечные капли и позвонить Голеневу в Англию.