Пьер Сувестр - Пустой гроб

Бледный как смерть, трепеща от страха, судья прошептал имя, от которого кровь стыла в жилах:

— Фантомас!

В тиши кабинета эти три роковых слога будто столкнулись друг с другом и породили зловещее эхо, жуткие отголоски.

— Фантомас!

Так звали Повелителя ужасов, Гения преступного мира, Короля убийц; Себастьян Перрон произнес это имя и, точно в невообразимом кошмаре, услышал вдруг целую какофонию криков, рыданий, отчаянных воплей, стонов умирающих.

— Фантомас!

Так значит, Себастьян Перрон стоял лицом к лицу с опасным бандитом?

Но если это сам Фантомас, что нужно ему от Себастьяна Перрона?

Незнакомец тем временем медленно приближался. Стоило судье закричать, позвать на помощь — и злодей бы пропал; Фантомас, однако, не спешил, не выказывал ни малейших признаков торопливости.

Как всегда, Фантомас — а, по-видимому, это и в самом деле был он — был уверен в полнейшей своей безнаказанности. Держался он как человек, рассчитывающий одним своим видом внушить такой страх, что все вокруг падут ниц, оставив всякую мысль о возможном сопротивлении.

Доли секунды длилась эта странная немая сцена.

Хотя таинственный посетитель Себастьяна Перрона и не проявлял признаков поспешности, действовал он быстро, как хорошо отлаженный механизм. Движения автомата — точные, рассчитанные, уверенность актера в сотый раз заученно проигрывающего одну и ту же роль.

Голос его был резок и отрывист.

— Ни слова, господин судья, — последовал приказ, — ни единого жеста! Не пытайтесь нажать на звонок: я перерезал электрические провода — обычная мера предосторожности, и не рассчитывайте на вашего судебного исполнителя: я дал ему царские чаевые и распорядился не беспокоить нас ни под каким видом. Вот почему я вошел спиной, но не только поэтому; признаюсь, я непременно хотел надеть эту маску и теперь могу беседовать с вами, ничем не рискуя.

В ту же минуту незнакомец улыбнулся и, исключительно ловко пристроив свой цилиндр на уголке камина, вынул из кармана небольшой блестящий предмет, в котором судья с ужасом узнал револьвер большого калибра.

— Будьте умницей, — добавил необычный посетитель, — иначе вы вынудите меня прибегнуть к мерам, которые, смею вас уверить, мне неприятны… Придите же в себя, ничего дурного я не замышляю, пришел запросто — поболтать с вами. Согласны вы меня выслушать?

Судья не отвечал ни слова — мертвенно-бледный, он, казалось, сию минуту рухнет в обморок. Заметив это, посетитель сказал:

— Господин Перрон, молчание — знак согласия. Следовательно, ваше молчание я расценю как согласие. Я пришел поболтать с вами… так поболтаем?

Посетитель уселся в кресло и, словно вспомнив о чем-то важном, стукнул себя по лбу:

— Ах! Извините, — сказал он, — совсем забыл об одной маленькой предосторожности.

Повторяя все те же точно рассчитанные движения, незнакомец подошел к двери и запер ее на задвижку.

Потом он расселся против стола, по другую сторону которого, ни жив ни мертв, упал в кресло Себастьян Перрон.

— Поболтаем, — повторил незнакомец, — и, как говорит пословица, меньше слов, больше дела.

Сделав это необычное вступление, человек в маске спокойно откашлялся — как оратор, приступающий в лекции на деликатную тему.

— Господин судья, — начал он, — поскольку вы благоразумны и держитесь паинькой, я не буду злоупотреблять вашим драгоценным временем и перейду прямо к делу. Тем паче, что дело очень простое; вы человек неглупый, и я не сомневаюсь, что мы легко придем к обоюдопри-ятному решению.

Себастьян Перрон начал понемногу приходить в себя.

Появление фантастического визитера повергло его в полнейшее оцепенение, но постепенно он осознал, жертвой какой выходки довелось ему стать, и теперь с трудом сдерживал бешенство.

— Сударь, — начал Себастьян Перрон, стараясь говорить как можно тверже, — не знаю, что за соглашение вы имеете в виду, но я не потерплю более…

Незнакомец грубо прервал его.

— Молчать, — приказал он.

Потом заговорил не так резко:

— Господин Себастьян Перрон, ваши речи неосторожны. Говорите, что не потерпите? Это еще что такое? Своя ноша не тянет. Вы ведь выносите меня, пусть и вынужденно, вы в полной моей власти — зарубите это себе на носу, и вот вам мой совет: смиритесь, это в ваших же интересах, да и в интересах вашего сына.

При этих словах Себастьян Перрон вздрогнул.

— В интересах моего сына? — прохрипел он. — Вы говорите о моем сыне?

Несчастный всплеснул руками, сам не зная, дрожит он от страха или надежды, не понимая, что мог бы сообщить ему об исчезнувшем сыне этот человек, выдающий себя за Фантомаса.