Александр Арсаньев - Второе дело Карозиных

– Это давняя история, она как раз тогда началась, когда он у тетки жил, – вздохнула Катенька.

– Ну, так расскажите, я ее не знаю, – попросил Ковалев. – Тем более что мне-то больше пока вам сказать нечего.

– А кстати, – встрепенулась Катенька. – Если он так опасен, а вы сами, помните, говорили, что он опасен, то почему вы поехали его арестовывать один?

– Ну, – усмехнулся Ковалев, – во-первых, не один. Вы забыли кучера. А во-вторых, наше расследование частное. Это вы тоже забыли. Однако, когда мы прибудем на место, уверяю вас, у нас будет помощь.

– Хорошо, – поверила ему Катенька и стала рассказывать, откуда Ольшанский знал Варю и почему он ее увез.

Через пару часов, когда зимний день уже перевалил за половину, возок свернул с дороги на Тверь.

– Не проголодались, Катерина Дмитриевна? – спросил Ковалев.

– Ужасно, – согласилась Катенька, только сейчас почувствовав голод, ведь она почти ничего не съела за завтраком.

– Тогда вот, – Сергей Юрьевич протянул ей сандвич с говядиной. – Не Бог весть какая еда, но нам еще столько же ехать и…

– О, спасибо, – приняла Катенька сандвич. – А вы запасливы, – лукаво добавила она.

– Я просто знал, куда еду, – ответил на это Ковалев. – Чаю, к сожалению, нет, но есть немного вина.

– Благодарю вас, не нужно, – отказалась Катенька.

Перекусили. Некоторое время ехали молча, каждый погруженный в свои мысли. Катенька думала о том, как будет поражена Варя, когда узнает, какой монстр Ольшанский. Она почему-то была уверена, что Варя не знает его истинного обличия. Да уж, на этом фоне Антон Гаврилович смотрится чуть ли не невинным младенцем. Вот ведь что делает сравнение! Еще она, конечно, думала о том, почему Ковалев, оставшись с ней наедине, находясь так близко, ни разу еще не сделал попытки заговорить о другом… О том, о чем пытался говорить с ней на балу. Катенька украдкой поглядывала на своего спутника, но его красивое мужественное лицо в полумраке казалось ей строгим и решительным. Он был полностью погружен в себя. О чем он думает, трудно было угадать.

Он поймал один ее взгляд и, стряхнув с себя задумчивость, улыбнулся:

– Вы, наверное, не ожидали от своей подруги такого? – спросил он.

– Нет, – честно ответила Катенька.

– И что же, вы ее осуждаете? Презираете ее?

– Сергей Юрьевич, согласитесь, что если бы я ее презирала, я бы вряд ли ехала сейчас к ней, – произнесла Катенька.

– Значит, вам не кажется ужасным ее поступок? – продолжил расспросы Ковалев.

– Поступок ужасен, но есть смягчающие обстоятельства, – проговорила она.

– Вот как? Вы о них умолчали, – заметил Сергей Юрьевич.

– Разве? – позволила себе удивиться Катенька. – Я ведь сказала вам, что она вышла замуж за нелюбимого ею человека. – Почему-то ей не захотелось говорить ему о том, что этот человек разлучил Варю с Ольшанским. – За человека уважаемого, но, увы, нелюбимого.

– А вы? – вдруг спросил Сергей Юрьевич.

«Началось!» – пронеслось в голове у Кати. И она сама не знала, радоваться этому или огорчаться.

– А что я? Я люблю своего мужа, – нашла в себе силы сказать Катя. – Я ему верна. Я не могу его бросить.

– Чувство долга? – проницательно заметил Ковалев.

– Если хотите, то да, – не стала отрицать Катенька.

– Значит, вы своего мужа любите? – переспросил с какой-то непонятной, но волнительной интонацией Сергей Юрьевич.

– Смотря что понимать под этим словом, – неожиданно для себя вместо короткого «да» сказала Катя.

– Интересно, – хмыкнул он и устроился на сидении поудобнее, распахнув пальто. – И что же вы под этим словом понимаете?

– Общие склонности, взаимное уважение, преданность, привычку, наконец, – ответила Катя, глядя на своего спутника.

– А как же взрыв страстей? – с легкой иронией сказал он. – Как же любовное томление? Как же желание обладать? Разве не такая любовь – любовь? Все романы только о такой любви и говорят. Поправьте, если я не прав, – он, похоже, забавлялся.

– Романы да, – кивнула Катя. – Но в жизни такая любовь почти не встречается. И потом, такая любовь всегда трагедия. Мне такая любовь не известна.

– И вы не жалеете? – Катя скорее почувствовала его взгляд, нежели увидела.

– Жалеть? – в свою очередь с ироничной ноткой переспросила она. – Как можно жалеть о том, чего не знаешь?

– И что, совсем не хотите узнать? – он наклонился к ней ближе и спросил с такой интонацией, что у Кати невольно зашлось сердце. – И никогда не хотели?