Дарья Донцова - Леди Несовершенство

– Сыночек! Молчи. Я все утрясу! Знакомых у меня тьма. В МВД! На Петровке. Всех начальников с женами, детьми, тещами, котами, собаками рисовал. Поди душ прими, ложись в кровать. Тебя никто не побеспокоит.

И ведь на самом деле он все уладил. Я в тюрьму не сел. Ты в интернате. Только мамы нет. Я не знал, что ты в доме престарелых. Колятин мне ничего не сказал. Он просто платил за отдельную палату. А потом умер.

Игорь заплакал, Егор сел на кровать и обнял его.

– Чего уж теперь! Прошлого не исправишь. Живем дальше. Не знаю, увидимся ли когда еще. Вот, держи.

– Что это? – удивился Игорь, взяв папку.

– Документы, – пояснил Егор, – квартира на тебя куплена. У подъезда припаркован минивэн, он специально для инвалидов приспособлен, коляска легко в него въезжает. Вера его водить умеет. Ей на карточку падают деньги на расходы, но я могу в любой момент сыграть в ящик.

– Эй, да ты молодой, – остановил гостя Игорь.

– Работа нервная, под прицелом я хожу, – усмехнулся тот. – Вот ключ с биркой, на ней адрес банка. А это листок с кодом от ячейки. Она арендована сроком на тридцать лет на твое имя. У Веры доверенность есть. Там деньги. Если на кредитке будет ноль несколько дней, значит, меня больше нет. Берите тогда из запаса. И женись на Вере, она тебя любит. Если вы дома в Швейцарии покупать не намерены, то вам бабла на сто лет на сытую жизнь хватит.

– Сто лет я не протяну, – только и смог сказать Игорь.

– Я тоже, – кивнул Егор и ушел.

– Ну и как вам эта история? – опять спросил Степан.

– Вы, наверное, знаете, где живет Вера? – задал свой вопрос Вульф.

– Медсестра? – уточнил хозяин квартиры.

– Да, – подтвердил Макс.

– Давно агентством владеешь? – вдруг поинтересовался Никодимов.

– Не первый год, – вместо мужа ответила я.

– И до сих пор работать не научился, – хмыкнул брат следователя, – может, лучше чем-то другим заняться? Овощами на рынке торговать?

Макс понял, что Степан провоцирует его на агрессию, и не поддался на провокацию.

– В этом бизнесе я мигом прогорю, морковку от свеклы не отличу.

– Вдова после кончины Игоря жила в квартире, которая ей по наследству досталась, – буркнул рассказчик. – Вела скромный образ жизни, работала в поликлинике в регистратуре. Денег там платили – кошке пообедать не хватит, но у Веры-то ключ от ячейки был. Она долго в тине сидела. А прошлым летом вдруг купила вместо своей развалюхи новую машину, приобрела дом в ближайшем Подмосковье. Не роскошный, но добротный, переехала в него. Там и умерла. Тело обнаружила соседка, которая встревожилась, что Вера не выходит во двор и не впускает в дом свою кошку, а та плачет под дверью. Ну и вызвала полицию. Ничего странного в смерти вдовы не нашли. Инфаркт.

Степан почесал ухо.

– Дело об убийстве Егора Волынина было особенным, такие хранятся в памяти почти каждого следователя. Понимаете, о чем я?

Макс кивнул.

– Конечно. Чаще всего это нераскрытое преступление, которое по разным причинам тебя не отпускает. Первое убийство, на которое выехал как самостоятельный сотрудник. Или жертва особенная. Я знаю следователя, который почти двадцать лет пытался найти убийцу женщины, невероятно похожей на его мать. Еще один мой приятель был задет словами сестры жертвы. Та в сердцах заявила: «Никогда вам не найти преступника». И следователь не один год по собственной инициативе искал убийцу.

– Нашел? – поинтересовался Степан.

– Да, – коротко ответил Вульф. – Так какие у вас мысли о смерти Егора?

– Ну, за изложение оных надо заплатить, – расплылся в улыбке Никодимов.

Макс встал.

– Спасибо за беседу, нам пора.

В глазах хозяина мелькнуло беспокойство.

– Полагаете, что сами до всего докопаетесь? Маловероятно, что это получится. Лучше выслушайте, что я знаю. Не жадничайте.

– Зачем зря время тратить? – пожал плечами Макс и двинулся в прихожую.

Я поставила Куки на пол, пошла за мужем, взяла с вешалки куртку и услышала стон. Я повернулась в сторону звука. Куки стояла, подняв больную лапку, ее большие, полные слез глаза смотрели на меня, уши опустились, хвост из задорного колечка превратился в веревку, которую щенуля поджала под живот.

– Да заткнись ты, наконец, – заорал Степан и пнул щенка ногой.

Куки, словно смятая бумажка, отлетела в сторону, ударилась о галошницу и зарыдала во всю мощь. Степан схватил зонтик, я ринулась вперед и схватила плачущую мопсишку.

– Вам Куки не нужна. Я забираю ее.

– Во хитротень! – заржал Никодимов. – Это элитный дорогой мопс. Заплатишь – тогда возьмешь!