Ольга Степнова - Изумрудные зубки

– Цыпа! – заорал Афанасьев. Оставалась самая малость – опустить топор на ненавистную Луизину голову, но Афанасьев не смог. Он сник, обмяк и отбросил холодное оружие в сторону. В этот момент, словно исполнив заключительный аккорд в схватке, его в задницу больно клюнул петух.

– Ухойдокался, миленький, – сердобольно вздохнула Луиза, поднимая топор. – И сарай ухойдокол! – Она осмотрела разгром, перья, щепки и дрожащую живность. – Что, Колька тебя поклевал?

– Поклевал, – плаксиво пожаловался Глеб, потирая укушенный зад.

– Он боевой, – одобрительно засмеялась Луиза. – Чужих не любит. Ты что ж, не одной куры не зарубил?

– Не зарубил, – Глеб боялся на нее посмотреть. – Но я старался! Я хотел! Я ловил!

– Ну ничего, потренировался немного и ладно. В следующий раз получится. – Луиза была настроена очень доброжелательно. – Иди в теплицу, огурцов для засолки нарви. – Она сунула ему в руки эмалированный таз.

Огурцы и теплица!! Это звучало музыкой после сарая с курами, свиньями и кролами.

Глеб схватил таз и вприпрыжку побежал к огромной, бликующей на солнце стеклами, теплице.

– Ополоснись из бочки, Арсенчик! – крикнула ему вслед Луиза. – Ты похож на какашку, а я Зинке уже похвасталась, что меня полюбила московская знаменитость!

– Не пущу!!

Сычева схватила Таню за плечи и силой уложила в постель.

– Не пущу, даже не думай! Эта Инга – просто подсадная утка, на которую бандиты пытаются выманить тебя из норы!

– Но ведь я уже была у них в руках! А они меня выбросили за ненадобностью! Нет, эта женщина не имеет к бандитам ни малейшего отношения, я чувствую!! – Таня увернулась от рук Сычевой, встала и, пошатываясь, начала одеваться.

– Чувствует она! С разбитой головой, ободранными коленками, она чувствует! Не пущу!! – Сычева выхватила у Тани юбку.

– И я не пущу! – Татьяна схватила с кресла блузку и спрятала ее за спиной.

– Да поймите вы, это единственный способ что-нибудь узнать о Глебе! – чуть не плача сказала Таня и огляделась в поисках еще какой-нибудь одежды. – Это единственный шанс! И потом... ты же сама говорила, что Афанасьев не способен ни на какие опасные игры, может, его все-таки какая-нибудь влюбленная баба похитила? А все остальное – это недоразумения и случайные совпадения? – Не найдя никакой одежды, Таня присела на край кровати и опять приложила ко лбу мокрое полотенце.

– Танька, очнись! – Сычева потрясла ее за плечо. – И перестань городить чушь! Мы оказались в обойме событий, которыми дирижируют очень крутые ребята. Ты не должна быть дурой! Очнись! Я не позволю тебе рисковать. Я позвоню Карантаеву! Пусть он поедет на эту встречу. Наверняка, там тебя поджидают вчерашние головорезы!

– Они меня выбросили! Я им не нужна! – Таня снова вскочила и заметалась по комнате в поиске вещей, но она сама так организовала их жизненное пространство, что вся одежда была разложена во встроенных шкафах в коридоре, а в комнате не было ничего лишнего.

– Я не знаю, почему тебя выбросили из машины. Наверное, на тот момент им нужнее была я с диском. Но ведь они могли и тебя здорово пощипать на тему – где камни! Ты никуда не поедешь. А я звоню Карантаеву и сообщаю про Ингу, которая хочет поговорить с тобой о Глебе в условленном месте, в условленный час! Это его работа – рисковать жизнью. А мы сейчас вместе пойдем на кухню пить чай. Правда, вешалка? Иди, ставь чайник и зови из кладовки Попелыхина, пусть присоединяется.

Татьяна тщательно оттерла руки от краски, помыла кисточки и пошла на кухню.

Там, возле распахнутого настежь навесного шкафчика, стоял огромный мужик и, наклонив голову набок, внимательно рассматривал пустые полки.

Татьяна вздрогнула, но заорать не успела. Мужик обернулся и оказался старым знакомым – Тарасом.

– У меня по-прежнему пропадают продукты, – невозмутимо сообщил он Татьяне. На нем был все тот же коротковатый, маловатый костюм из синей джинсы, волосы были все так же растрепаны, а глаза смотрели слишком насмешливо для того, чтобы поверить, что он сильно рассержен.

– Какого черта вы тут делаете? – глупо возмутилась Татьяна.

– Вообще-то, я тут живу, – стараясь быть вежливым, напомнил Тарас.

«Циклоп!», – подумала вдруг Татьяна. Огромный, неуклюжий, почему-то не очень злой и синеглазый циклоп. Отчего-то он раздражал Татьяну. Даже папины нотации не так раздражали ее, как этот гигант.

– И я тут живу, – парировала она.

– Вы снимаете у меня комнату, причем бесплатно!