Дарья Донцова - Оберег от испанской страсти

— Катится, катится голубой вагооон!..

— Кто в лес, кто в сарай, — оценил хоровое выступление наш компьютерный гений. — Хватит в автомобиле нычиться. Я тебя чудесно понимаю, сам бы куда подальше отполз. Но мое дезертирство никто не заметит, а насчет твоего исчезновения уже кое-кто шепчется.

— Кое-кто, который говорит обо мне кое-что, меня не волнует, — отрезала я.

— И Ваня тебя ищет, — добавил Димон.

— Прибегу через минуту, — пообещала я, хотела спрятать телефон, но тот снова зазвонил.

Теперь из трубки донесся незнакомый голос:

— Татьяна Сергеева? Начальница особой бригады?

— Да, — подтвердила я.

— Юрий Петрович Булькасов на проводе. Вы дружите с Константином Гумбановым?

— Это имя мне знакомо, — осторожно ответила я. — В чем дело?

— Передаю трубку.

— Алло? Татьяна, это Крис, — зашептал рокер, — к Фае Пшенкиной приходил ваш сотрудник Федор, он меня искал. Оставил визитку, на ней ваш телефонный номер, попросил позвонить Фаину, если я объявлюсь. Она мне всю информацию передала. Я не собирался ни с кем общаться. Но… тут… такая, блин, ботва. Помогите! Меня… того, повязали.

— Задержали? — уточнила я.

— Вроде того, — согласился Крис, — хорошие деньги при себе имел. Но они закончились. Сейчас нечем полицейскому заплатить.

— Что случилось? — спросила я рокера. — Где вы?

— В Подмосковье. Недалеко от МКАДа. Морду одной … набил. Обратиться не к кому. Тут банкомата нигде нет, велите меня отпустить, — взмолился певец.

— Дайте трубочку сотруднику, — попросила я и опять услышала:

— Булькасов на проводе.

— Что натворил Гумбанов?

— Нанесение телесных повреждений лицу женского пола без нанесения ущерба здоровью данного лица, сопровождаемое нецензурной бранью и оскорблением сотрудника органов правопорядка, который находился при исполнении служебных обязанностей, — отрапортовал полицейский.

— Константин стукнул по носу какую-то женщину, обматерил ее и человека в форме, — перевела я слова полицейского на человеческий язык.

— Меня, — объяснил Юрий Петрович, — обозвал лицом нетрадиционной ориентации и собакой женского пола, которая вмешивается в личные отношения граждан. Но я исполняю служебные обязанности. Если лицо мужского пола занимается обливанием лица женского пола биологическими отходами жизнедеятельности человека, а потом наносит ему удар малой тяжести по средне-задней поверхности спины предметом первой пожарной безопасности, снятым со щита первой пожарной безопасности безо всякой на то надобности со стороны пожарной безопасности, то служебная инструкция дает на этот счет указания, которые невозможно трактовать двояко.

— Господин Булькасов, сделайте одолжение, говорите по-человечески, — взмолилась я.

— Так не по-собачьи мяукаю, — обиженно отреагировал Юрий Петрович, — речь у меня четкая, ясная.

— Когда домой придете, жене так же расскажете? — спросила я.

— Она у меня малообразованная, всего девять классов, — признался полицейский, — юридические термины не знает. С ней, конечно, я снисходительно беседую, учитывая ее дремучесть. А вы начальница особой бригады.

— Лучше мне тоже, как супруге, поясните, — попросила я, — учитывая и мою дремучесть.

Булькасов кашлянул.

— Ну… типа… еду я на тарантайке по участку. Гляжу, из ворот участка номер два выбегает тетка, вся ваще грязная. За ней с матом выскакивает мужик, в руке у него ведро. Догоняет бабень, хренак ее тем, что держал, промеж лопаток. Лицо женского пола упало. Он рядом встал и давай материться:

— …! …! …! …!

Все обороты не помню, много их было сказано.

Я из драндулета вышел и к нему, вежливо советую:

— Отойдите от гражданки.

И тут такая вонь! Бабень оказалась дерьмом облита, а у него в руке ведро, у которого дно конусом. Точно мужик инвентарь со щита пожарной части спер. Я продолжаю:

— Обливание граждан биологическими отходами приравнивается к хулиганским действиям.

А он как заорет:

— Вали отсюда, козел …! Ща и тебе вмажу.

Я его скрутил, в машину засунул, сказал тетке:

— Гражданка, знаете, где отделение полиции? Помойтесь и приходите, составите заявление на лицо, облившее ваше лицо дерьмом.

Она в ответ:

— Пошел ты, …!

Вскочила, в ворота вбежала, калитку захлопнула!

— Значит, предъявить Константину обвинение в хулиганстве не получится, — обрадовалась я, — потому что никто не жаловался.

— Пока нет, — подчеркнул Булькасов, — но к утру у лица женского пола шок пройдет, и оно прибежит. Позвоню ей еще.