Людмила Милевская: Пять рассерженных жён

И вот Фрол Прокофьевич показался в двери вагона. Увидев жён, он обрадовался, помахал им рукой и даже послал воздушный поцелуй. Потом он спустился по ступеням и… галантно подал руку миловидной грациозной блондинке.

— Знакомьтесь, дорогие мои, — смущаясь сказал он, — это Светочка. Я познакомился с ней в дороге.

Светочка при этом смотрела на него совершенно влюблёнными глазами.

— Нет, он неисправим! — закатывая глаза, прорычала Тамарка.

У других жён тоже нашлось что сказать.

В общем, так бескровно и закончилась эта история, в которой не пострадал, по сути, никто. Киллер и тот остался жив, правда в борьбе с ядом врачи смогли спасти не всю его нервную систему. Часть пострадала, от чего киллер попала в сумасшедший дом, где, впрочем, давно ему и место. Разве нормальный человек станет травить или давить людей?

Я могла бы сказать, что история эта закончилась совершенно гуманно, без единого трупа, когда бы не позвонила мне спустя несколько недель Тамарка и не призналась:

— Мама, ты была права! Надо было сделать прививку. Мой кот взбесился.

— Он укусил тебя? — испугалась я.

— Не меня, Даню. Кота уже хоронят, а Дане делают прививки.

Можно представить в каком моя Тамарка была состоянии. Ведь она так любила этого кота.

Впрочем, если бы и в самом деле его любила, то не поленилась бы сделать прививку. Ведь поминки устроить коту она же не поленилась. Больше всех на поминках убивался Даня. Я ему сказала:

— Даня, ты-то страдать постеснялся бы. Ведь ты же безбожно лупил этого кота. Вот зачем ты это делал? Теперь небось совесть тебя мучает.

— Нет, не мучает, — признался Даня. — Я лупил его потому, что хотел ему только добра. Я хотел сделать из него человека. И он уже начал превращаться, у него уже облез хвост и…

— Кот умер на пути к полному своему превращению, — заключила, рыдая, Тамарка.

Я представила безобидного кота в роли человека, этого милягу, обжору и соню…

«Все же вовремя он умер, — подумала я, — так и не дожив до всех человеческих качеств — тщеславия, зависти, мстительности, подлости, ревности и ненависти — формы любви.»

Следовательно не так уж и страшна эта трагическая история — история гибели моего знакомого кота.