Дарья Донцова - Толстушка под прикрытием

– Ну нет же, нет! – твердил босс.

– Вы с какого телефона звонили? – спросила я у Арины.

– Специально купила номер, – пояснила та.

– Назовите его, – потребовала я. Затем нажала пальцем на кнопку в столешнице: – Роберт!..

– Слышал, понял, проверю, – прозвучало в ответ.

– По указанному адресу никто не приехал, – продолжала Обнорская. – Я позвонила мужику еще раз, сказала: «Сделай что не сделал».

– Ложь! Ложь! – закричал Иван Никифорович.

Арина развела руками:

– Какой смысл мне сейчас врать?

– А потом, уже после смерти Фонаревой, вы еще раз позвонили Ивану Никифоровичу? – уточнила я.

– Ага, – по-детски ответила жена бандита. – Захотелось, чтобы он понервничал, подергался.

– Иван Никифорович, какие последние четыре цифры мобильного номера, о котором никто, кроме вас с Лорой Павловной, не знал? – раздался из переговорного устройства голос Троянова.

– Тридцать два семьдесят восемь, – отчеканил босс.

– Обнорская звонила по нему два раза, – доложил Роберт. – Но с ее телефона был еще один вызов, самый первый. И тогда набрали тридцать два семьдесят семь. Этот номер принадлежит Ивану Борисовичу Губанову двадцати девяти лет, менеджеру агентства по устройству праздников. Я с ним уже связался. Губанов подтвердил: да, был среди ночи идиотский звонок. Сначала кто-то пищал, потом женский голос попросил взять из тайника деньги и куда-то их отвезти. Иван Борисович решил, что его, как обычно, разыгрывает ближайший друг, большой приколист, поэтому ответил: «Хорошо, прямо сейчас побегу», – и спокойно заснул.

– Какого черта ты трезвонила этому Губанову, а сейчас лжешь, что беседовала со мной?! – заорал босс.

Арина вытаращила глаза.

– Во, блин, ошиблась… Ткнула пальцем не туда… У меня сенсорный телефон, он без кнопок, цифры на клавиатуре близко расположены. Вообще-то я очень аккуратная, но тогда, значит, попала мимо. Глупо получилось! Надо же, какая нелепая история!

Мы с Иваном Никифоровичем молча смотрели на Обнорскую.

Я никак не могла поверить услышанному. Арина просто не туда ткнула пальцем? Столь простое объяснение не укладывалось в голове. Первым опомнился Иван Никифорович:

– Где Лора? Адрес!

Арина закатила глаза.

– Я ее отпустила. Я им всем подарила свободу. Я честный человек, держу свое слово. Сказала Зинаиде и Степану: «Привезете доллары – получите папашу назад». И всем ворам обещала: «Говорите, где деньги, и как только я их возьму, вы свободны». И они уходили.

– Куда? – подскочила я.

Обнорская округлила глаза.

– Я не спрашивала. Оставляла их на улице. Лору посадила на скамейку в парке около кафе «Голубой поросенок». Предварительно взяла у нее ключи и посетила ее квартиру, но в буфете нашла всего сто тысяч российских рублей.

Иван Никифорович начал медленно подниматься. И вдруг пошатнулся, стал падать, но я успела броситься к шефу, вцепиться в его плечи и закричать:

– Сюда! Скорей! Долго его не удержу!

Прошла неделя. Пряхов, Друзь и Лора исчезли без следа, судьба их до сих пор остается неизвестной, но я абсолютно уверена: их нет в живых. Обнорская сидит под замком, что ее ждет после окончания следствия – решит суд. Ивана Никифоровича прямо из офиса увезли с инфарктом в клинику, он пока лежит в реанимации, но врачи полагают, что наш босс оправится. А мы с Робертом не знаем, что делать со Ждановым.

– Как быть? – спросила я сегодня у Троянова. – Нам с тобой по-прежнему делать вид, будто мы ничего не знаем о подмене? Общаться с Федором как с Денисом?

– Надо подождать, пока шеф вернется, – пробормотал Роберт. – Нам не нужен глобальный скандал сейчас, когда Иван Никифорович находится в реанимации.

– Ладно, – согласилась я, – пусть будет по-твоему. Босс встанет на ноги и сам разрулит идиотскую ситуацию.

– Парень не так уж и плох, – неожиданно высказался Троянов. – Ведь догадался же он, что преступница скрывается под именем Арина.

– Верно, – согласилась я. – Еще бы узнать, кто его в нашу бригаду подослал, и можно успокоиться. Ладно, поеду домой, устала очень. Завтра с утра приедет какой-то человек, его к нам направил Петр Степанович. Беремся за новое дело.

– Мы теперь под началом Пети? – удивился Роберт.

– А ты как думал? – вздохнула я. – Иван Никифорович болен.

– Черт… – буркнул Троянов.

– Согласна, – кивнула я. – Но, знаешь ли, наше с тобой мнение никого из руководства не интересует. Все, сматываюсь, пора спать.

Не успела я принять душ и налить себе чашечку чая, как из соседней квартиры раздались громкие звуки, словно кто-то швырял на пол гири: пять-десять секунд тишина, потом – бумс! И так не один раз. Я глянула на часы: была полночь, взяла половник и решительно постучала им в стену кухни. Вообще-то, я не принадлежу к числу вредных людей, которые яростно колотят днем скалкой по батарее, если услышат мяуканье соседской кошки, но, согласитесь, заниматься ремонтом в столь поздний час – откровенное хамство.