Дарья Калинина - Рай на пять звезд

– Всего лишь, чтобы я порвал с Анечкой и вернулся к своей жене.

– Значит, про других ваших жен Тася не заикалась?

– Нет. Ни разу. Даже намека не делала.

– И что вы ей ответили на ее просьбу?

– Что я мог сказать? Разумеется, обещал, что забуду про Анечку и полностью сосредоточусь на супруге.

– Вы собирались сдержать свое слово?

– Да. Моя супруга что-то последнее время заметно нервничает. Нужно усилить внимание к ней. Возле нее стали крутиться другие мужчины. А я не могу рисковать. Пусть моя дуреха думает, что у нас с ней все в порядке. Анечка, как ни прелестна эта девочка, сильно мне в этом мешает.

– Что? Даже ее квартиры вас не удержат?

– Я никогда не бросаю дела на полпути. С моей теперешней женой мы прожили больше года. И я не уйду от нее с пустыми руками! Если хотите знать, это мой принцип! И я от него не отступлюсь!

– Так о чем вы договорились с Тасей?

– Я рву с Анечкой и возвращаюсь к жене.

– И все?

– Все.

– Больше Тася от вас ничего не потребовала?

– Нет.

– Я вам не верю!

Толстой задумчиво посмотрел на Маришу. Его глаза за стеклами очков казались такими трогательно детскими и наивно-кроткими. Как же бывает обманчива внешность! И на первый взгляд, и на второй, и даже на десятый человек может казаться совсем не тем, кем он является на самом деле.

– Вам ведь не деньги от меня нужны, верно? – проницательно спросил Толстой у Мариши. – Вы пришли ко мне поговорить о Тасе. Вам нужна от меня какая-то информация?

– Да! Девушка пропала, и я… Мы все ищем ее!

– Вот как, – задумался Толстой. – Выходит, я в этом деле величина отнюдь не первостатейная?

– Отнюдь.

– И вам нужна Тася?

– Да.

– И как только я вам докажу, что не причастен к ее исчезновению, вы оставите меня в покое?

– Ну… Если докажете, то да.

– И не станете больше меня шантажировать?

– Шантаж – это не моя стихия! – взвилась Мариша.

Толстой внезапно поднялся из-за столика.

– Что же, тогда поедем.

– Куда?

– Ко мне домой.

– Зачем это?

– Там я предоставлю вам доказательства своей непричастности к исчезновению вашей Таси.

– Но…

– Вы что, боитесь? – насмешливо прищурился Толстой. – Боитесь меня?

Мариша вспыхнула:

– Вот еще! Чего мне бояться? Все мои родственники знают, с кем я встречаюсь. Ваш адрес нам тоже известен. Постойте, а куда вы меня зовете? К себе домой? А как же ваша жена?

– О-хо-хо! – покачал головой Толстой. – Как трудно с порядочными людьми. Разумеется, я зову вас не к жене. Я еще не сошел с ума. Мы поедем на мою личную квартиру. Кстати, вы можете гордиться. Никто из моих женщин о ней даже не подозревает. Но если вы боитесь…

– Ничего я не боюсь.

– Тогда идемте. И, кстати, расплатитесь с официантом за ужин.

– Мне казалось, это привилегия кавалера.

– У нас с вами сугубо деловые отношения.

– В таком случае я заплачу за стакан минералки. А за свой ужин вы заплатите сами.

Квартира, куда привез Маришу многоженец Толстой, приятно поражала обстановкой. Шикарное лежбище богатого холостяка, оформленное в восточном стиле. Кальян на устеленном коврами полу, груда шелковых подушек на широкой низкой кровати под шелковым балдахином. У противоположной стены стоял плазменный телевизор, занимающий собой почти полкомнаты.

– Ничего себе! – поразилась Мариша. – Сколько же стоит такая махина?

– Сейчас уже не так дорого, как в прошлом году, когда я ее приобрел.

Мариша только головой покачала. Странный человек этот Толстой. Действительно, какой-то подпольный миллионер Корейко. Днем ведет полунищую жизнь простого служащего, которому даже с любовницей уединиться негде. А сам при этом буквально нашпигован миллионами. «Плазма», которая стояла в квартире Толстого, Мариша отлично это знала, стоила сто пятьдесят семь тысяч рублей. И это после всех распродаж. А в прошлом году панель могла стоить чуть ли не в два раза дороже. Но Толстой все равно приобрел ее для себя, любимого. И кто он такой после этого? Гад последний и есть!

– И где ваши доказательства? – холодно произнесла Мариша. – Показывайте, и я пойду.

– Я вам не нравлюсь? – усмехнулся Толстой.

– Не нравитесь.

– А вот вы мне напротив. Может быть, вы оцените степень доверия, которое я вам оказал?

– Доверия?

– Я же вам говорил, что в эту квартиру еще не заходила ни одна из моих знакомых женщин, – напомнил ей Толстой. – А для вас я сделал исключение.

– Великая честь!

– Напрасно вы так, – вроде бы обиделся Толстой. – Уверяю вас, я очень перспективный жених.