Однако облегчения она не испытала. Слишком силен был в ней страх перед людьми, способными на такие вещи. И они еще считают себя католиками! Убийцы, подумала она, трусливые подлые убийцы, без всякого риска убивающие невинных. Кто знает, сколько уже людей на их совести? Двое больных в Англии, там это заметили. Но кому вот так сразу придет мысль о недостатке сахара в крови? Какой нормальный человек станет предполагать убийство, когда в реанимации умирает старик с поврежденным основанием черепа, пусть даже с отличными шансами выжить? Кто станет требовать вскрытия потому только, что старик перед смертью сильно вспотел? Она положила инсулиновый шприц на место и сдала дежурство ночной сестре.
— Скажите-ка, эти шприцы попали и к нам? — спросил доктор Бемер, когда утром она положила перед ним газету.
— Хвала господу, нет, господин доктор. Но мне не дает покоя другое.
Она высказала подозрение в обычной своей рассудительной манере, не преувеличивая и не впадая в панику.
Главный врач еще раз внимательно прочитал историю болезни пациента, доставленного тогда в результате несчастного случая. Он до сих пор не мог найти удовлетворительного объяснения его внезапной смерти. '
— Что же нам делать, сестра?
Было всего две возможности: вернуть историю болезни в регистратуру и все забыть или позвонить в полицию. Он знал это так же хорошо, как она.
Теперь еще эта монахиня начала трепать ему нервы. Только этого недоставало. Сначала Руди с убийством этого престарелого спортсмена на мопеде, теперь вот сестра со своим террористским инсулином. Ну почему в его профессии он должен вечно сталкиваться с сумасшедшими?
Старший комиссар Бринкман тяжело поднимался по лестнице в мужское хирургическое отделение. Стараясь отдышаться, он медленно направился к кабинету главного врача. Вошел, не постучав, и плюхнулся на стул у письменного стола.
— Итак, я весь внимание.
Жестом ярмарочного боксера он выставил напоказ часы марки "Тимекс" и принялся внимательно изучать циферблат.
— Я хотел бы прежде всего поблагодарить вас за то, что сумели найти для нас время, вы ведь так заняты, — начал доктор. — Сестра Хильдегард сообщила вам по телефону о бракованных инсулиновых шприцах разового пользования, так ведь?
Бринкман кивнул.
Он достал из пальто мятую пачку сигарет, выудил одну, закурил и, к ужасу сестры, попросил ее передать ему пепельницу.
— Эти шприцы, слава богу, у нас не обнаружены.
— Зачем тогда вы вызвали меня?
— Потому что возник новый момент, проливающий свет на смерть господина Штроткемпера. Мой первоначальный диагноз гласил: нарушение мозгового кровообращения. Однако ряд обстоятельств опровергает подобное предположение. Пульс оставался до последнего момента нормальным. Кровяное давление, температура, электролиты — все было в порядке за несколько часов до смерти. С другой стороны, во время агонии пациент сильно потел — симптом, вызываемый обычно недостатком сахара в крови.
— А почему?
— Вот тут и появляются инсулиновые шприцы. У диабетика повышенное содержание сахара в крови. Чтобы снизить его, ему вводят инсулин. Если мы введем инсулина слишком много, в крови возникает недостаток сахара, который, достигнув определенного уровня, может вызвать мгновенную смерть.
Бринкман удивленно поднял брови.
— Вы что же, ввели ему повышенную дозу?
Сестра Хильдегард, сидевшая до сих пор с каменным лицом на краешке топчана, кашлянула.
— Нет, Штроткемпер не получал инъекций инсулина. И перепутать ампулы мы тоже не могли.
— Откуда же тогда недостаток сахара в крови? — зацепился Бринкман.
Врач молчал.
— Можно предположить, что кто-то из посторонних сделал ему укол инсулина, — произнесла за него сестра.
— Можно предположить. Предположить можно многое. Подобные умозаключения меня не интересуют, — резко оборвал Бринкман. — Какая причина указана в свидетельстве о смерти?
— Нарушение мозгового кровообращения.
— Вот видите, доктор. И пока это имеет такой вид, у меня нет оснований начинать официальное расследование.
Он встал, швырнул окурок в раковину и вышел.
На улице накрапывал мелкий дождь. Бринкман добирался по бесконечной Хаттингерштрассе в полицайпрезидиум, проклиная вечно забитый машинами центр.
— Что тут у вас?
Фрау Шторх вздрогнула и подняла глаза от журнала.
— Ничего особенного, — сказала она, засовывая журнал в ящик стола. — Был всего один звонок. Должно быть, тот пожилой господин, что был у нас недавно. Он позвонит еще.
Читать дальше