Николай Шпыркович: Лепила[СИ]

И вот от этого чудовища Светку спасло какое–то крохотное колечко, сработавшее, однако, точно так же, как его древние родственники — кольчужные кольца. Одно лезвие попало точнехонько в кольцо и затормозило свой бег в глубины живота, ну, а второе все же пропахало борозду по направлению к печени. Ничего, до свадьбы заживет. Вот только знать бы, когда она будет, та свадьба. Утром, оценив мои налитые кровью глаза и «плавучесть» взора, опытный Семеныч отвел меня за руку к неврологу, а уж там они вдвоем уговорили меня «полечиться денек — другой». Несмотря на то, что реанимация осталась без личного состава, ничего страшного не произошло, что лишний раз подкрепило мое убеждение, что все мы слишком много о себе воображаем, в то время, как Земля — все–таки вертится, и, представьте — абсолютно без нашего на то участия. Утром уже приехал Денис, а за те два дня, что он дежурил, Львович откопал, уж не знаю с чьей помощью (сильно подозреваю — капитана Вербицкого и его славного отряда) Ваську Котова. И хоть Васька поначалу фыркал, как самый настоящий кот, узнав о случившемся, присмирел, и без споров вернулся подпирать стены едва не рухнувшего отделения.

А еще через месяц, когда уже все устаканилось и Серега начал потихоньку ковылять по коридору, заявился бравый капитан с полной сумкой этого самого «Чиваса.» Как витиевато — туманно он выразился: «это всего лишь перераспределение сверхдоходов сообразно социальной роли граждан в обществе». Хотя в общих чертах мы уже знали, что произошло в Лесногорске, тем не менее, внимательно слушали рассказ капитана.

— … Канал планировался обалденный, и этих сорок килограммов груза были первой ласточкой. А началось все с чего? — Один умный чиновник, изучая гуманитарную помощь, которую сердобольные европейцы шлют к нам, почем зря, с удивлением обнаружил, что помимо всяких там микстур от кашля и антибиотиков враги шлют к нам и другие интересные вещи — таблетки морфина, например. Его в Голландии, по рецепту, конечно, запросто продают. Ну, а потом помрет там онкологический больной, или эвтаназию попросит себе сделать — таблетки останутся, вот родственники и шлют их нам — не пропадать же добру, а заодно и сам себя добрым христианином ощущаешь. А таможенникам, тем что — в каждой пачке рыться не будут, тем более — святое ж дело — помощь гуманитарная! Ну и … махнул не глядя. И осенило тогда, того дядьку мысля: это же ежели через таможню запросто пропускают пачку таблеток, на которой, хоть и не русскими буквами, но черным по белому написано «морфин», что же тогда в той помощи перевезти можно, если хоть чуть–чуть «это» замаскировать? Были у него кое–какие связи — поговорил с кем надо, объяснил, уверил — завертелось дело. Кто–то очень башковитый, а главное, со знанием реалий здешней жизни планировал все это. Это же надо было додуматься — гнать через границу кокаин, под видом натронной извести. И главное, риска почти никакого — кокаин в плотном, герметичном пакете, на нем — знак биологической опасности, таможенники от него шарахаются, да плюс ко всему — помощь же «Детям Чернобыля», с упором на то, что быстрее надо, а то все антибиотики скиснут, мать их … — капитан скривился, и продолжил. Ну а здесь — кому эта известь нахрен нужна? — Я согласно кивнул, поскольку серьезных аппаратов для проведения наркоза, куда бы эту известь можно было зарядить, на всю область было по пальцам пересчитать. — Потихоньку списывали бы, да и вывозили со склада. Пока скумекали бы, что к чему — тонны дури можно было бы сюда перевалить.

Задумано, в общем, было здорово. И начиналось хорошо — груз через все границы прошел, как по маслу. Привезли его в область, и тут у них первая осечка вышла — больно шустрый ваш главный врач оказался — лишь только про гуманитарную помощь прослышал, в обход всех каналов вырвал у начальника областного отдела здравоохранения фуру с гуманитаркой — одну из десяти — и как раз ту, в которой кокс был. Начальник насчет кокаиновых дел не в курсе был, подмахнул листок, не глядя, вот и пошла «известь» в район, хоть использовать ее здесь никаким макаром вам не придется еще лет десять, если не больше. А тем временем серьезные люди спросили у зама начальника, который и должен был правильно распределить «известь», о том, где их товар? Послали они к нему рыжего, а тот уж поговорил, так поговорил — на трупе нашли четыре двойных раны — от того самого ножа. Убивать его, конечно, не стоило, но Миха был отморозком еще тем, а может зам. сдуру решил в последний момент в героя поиграть, и сопротивление оказал. Во всяком случае, зама Миха зарезал, и ничего ему за это не сделали. Но сделанного было не воротить — если зам мог бы своей властью вернуть фуру — ошибочка, дескать, вышла, не положено Лесногорску никакой гуманитарки, то на начальника они так и не вышли, что, в общем–то, автоматически сняло с него впоследствии большую часть подозрений. Стало быть, оставался один вариант — изъять груз на месте. — Капитан замолчал, отточенным жестом разлил вискарь по рюмкам, и мы лихо опрокинули жидкость в рот, от чего пришел бы в ужас всякий истинный ценитель благородного напитка.