kassyi: БЖД

– Какой же я все-таки идиот, – с чувством произнес парень. Проходившая мимо полная женщина с большим джинсовым рюкзаком бросила на него косой взгляд и поспешила прочь.

Ладно, нечего рассиживаться. Уж, по крайней мере, не здесь, на влажной от дождя скамейке в парке на Крестовском. Еще не хватало подцепить простуду. Вот тогда уж точно придется побитой собачонкой возвращаться домой, к родителям. От одной этой мысли становилось холодно, а во рту появлялся мерзкий железный привкус. Ну нет. Уж лучше он в бомжи пойдет, хоть сдохнет, но к предкам – ни шагу! В крайнем случае, можно планшет продать. И айфон… Хотя айфон жалко. Тем более именной, с гравировкой… Подарок отца на 21-летие, как некстати вспомнилось-то. Ведь всего какой-то год назад все было прекрасно, а сейчас – полная жопа. Что ж теперь делать-то, как выкручиваться-то? «Прекрати „токать“, – одернул он сам себя, – не из деревни приехал». А может, как раз в деревню уехать? В такую, гипотетическую пасторальную деревню.

«И что ты там делать будешь? Коровам хвосты крутить?, – коварно спросил его незатыкаемый внутренний голос, так похожий на голос отца, но не снисходительный, а цинично-ехидный. – Ну-ну. Пастушок!».

Он этот голос ненавидел. Вдвойне ненавидел за то, что почти всегда голос был прав. Втройне ненавидел за то, что прислушивался к этому голосу. И вчетверо ненавидел за то, что испытывал облегчение, подчиняясь этому голосу, хотя делал вид, что подчиняется против воли. И впятеро ненавидел за то, что голос знал о его облегчении и лишь покровительственно посмеивался над фальшивым бунтом.

Нет, домой не пойду ни за что. Айфон во внутреннем кармане кожаной куртки Hugo Boss затрепыхался. Номер был незнакомый.

– Да?

– Это вы – перспективный дурналист Илья Ильич ВоронЕнко? – спросили на том конце провода.

– ВорОненко, – по привычке поправил Илюша и лишь после этого сообразил, что звонивший только что прочитал его позорное резюме.

– Да какая, нафиг, разница, – заржал невидимый собеседник. – Нам, дурналистам, ударения по барабану. И по бубну тоже.

– Это нелепая опечатка… – начал было оправдываться Илюша, но его прервали.

– В общем, пацан, бери-ка ноги в руки и подъезжай в редакцию «Малой Невки»! Ты, конечно, идиот, но нам такой и нужен. Шибко умных нынче много, а олигофрены в дефиците, чтобы делали, что велено и не дрочили мозг ненужными вопросами. Куда ехать, знаешь? Запоминай адрес!

Перспективы бомжевания, похоже, временно откладывались…

Редакция оказалась расположена в сдвоенной квартире наполовину расселенного жилого дома, приспособленного под офисы. Не отец ли занимался расселением? – так размышлял Илюша, заходя в парадное. В старинном грохочущем лифте висело огромное цветастое объявление с угрожающим месседжем, начинавшееся словами «Ссудари мои!». Ухмыльнувшись, он зафоткал смешную объяву и сразу же скинул фотку в сеть. Пусть френды тоже порадуются народному творчеству. Видать, совсем ссыкуны достали местное население.

– Молодец, пацан, оперативно работаешь!

Этими словами его встретил в редакции огромный, как все три толстяка сразу, потный человечище с длинным засаленным хвостом полуседых волос на затылке. Макушка жирдяя была совершенно лысой, а поперек нее шла витиеватая татуха, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся цитатой Петрония Арбитра Quidquid disces, tibi discis.

– Чему бы ты ни учился, ты учишься для себя, – автоматически прочитал Илюша латинскую фразу.

– Ишь ты! – восхитился жирдяй. – Выходит, зря я тебя в олигофрены определил, что ли? И фотку ссударей моментально в заповедник олигофренов запостил, и с латынью знаком, и упакован, как мальчик-мажор. А ну колись, ты идиот или наоборот?

– Я дурналист, – вздохнул Илюша. – И этим все сказано.

– Избегай штампов, щегол! Все о человеке сказать невозможно, даже об олигофрене из твиттера. А теперь пристраивай свою тощую жопу сюда, – толстяк кивнул в сторону скучавшего в углу хлипкого офисного кресла, – открывай уши и очень внимательно меня слушай! Повторять не буду, редакционный идиот должен все ловить с одного раза…

Вернуться домой ему все-таки пришлось. Хотя и ненадолго, только для того, чтобы забрать ноутбук: всерьез работать с айпада было категорически неудобно. К тому же ноутбук, в отличие от модных эппловских гаджетов, подаренных родителями, был его собственный. Он купил его на деньги, полученные за подробное генеалогическое исследование семьи. Не своей, конечно же, а одного из приятелей. Исследование не выявило им дворянских предков, как они надеялись. Но гонорар честно заплатили. Любимый ноутбук был ему нужен и для выполнения задания Матвея Афанасьевича Эбербаума, который велел звать его дядей Мотей и пообещал, что Илюша, «если жидко не облажается на первом же уроке», сможет ночевать в редакции, пока не подыщет себе жилье.