Владимир Колычев - Голая и жестокая

– Чего надо?

– Майор Архаров, уголовный розыск. – Егор даже не думал доставать удостоверение.

Толку от него никакого, если нет постановления на обыск. В таком случае засветить корочки – все равно, что показать свою слабину. Тут нужно давить взглядом, фактурой, да так, чтобы противник верил тебе на слово.

– И что?

– Майор Архаров, – отчеканил Егор. – Уголовный розыск города Белоковска.

– Кто вам нужен? – Охранник не выдержал тяжести ментовского взгляда, хоть и слегка, но просел на душевных рессорах.

– Антипов Василий Павлович.

– Нет его.

Архаров чувствовал, что парень врет, но говорить ему об этом не стал. Угрозы от беспомощности – последнее дело.

– Это ничего. Я подожду. – Архаров сел в машину.

– И долго ждать будем? – спросил Семен Пирожников.

– До упора.

Егор поставил машину впритык к выезду из ворот. Это наверняка подействует противнику на нервы. У него должно возникать чувство, что каждая минута промедления – это лишний грамм тротила в бомбу праведного ментовского гнева.

Ждал он минут двадцать. Наконец-то ворота открылись, и со двора выехал «Мерседес» представительского класса. Машина остановилась, из нее вышел парень крепкого сложения в черном костюме и остановился возле задней дверцы, которая находилась в поле зрения Архарова.

– Егор Васильевич, тебя приглашают на беседу в мафиозном стиле, – проговорил Семен и как-то не очень весело улыбнулся.

Антип реально был мафиозным авторитетом. У него имелись молодчики, которые запросто могли расстрелять из автомата надоедливых ментов. Произойти это могло прямо сейчас. В любую секунду.

Архаров вышел из машины. Телохранитель Антипа тут же открыл дверцу и кивком пригласил его занять место в салоне. Егор опустился на заднее сиденье.

Антип сидел боком к нему. Он едва повернул голову и скользнул взглядом по навязчивому менту.

– Ехать никуда не нужно, – сказал Архаров. – Выезд блокирован. Омоновцы – ребята нервные, могут не так понять.

– Думаешь, напугал? – Антип усмехнулся.

– Твой человек нашего сотрудника покалечил. Это очень серьезно.

– Мой человек?

– Жан.

– Не знаю такого.

– Он для тебя восемьсот тысяч из Вешнева вытряс.

– Не знаю ничего. Это провокация.

– Провокация будет, когда Гаванец на тебя наедет. Он вор авторитетный, возможности у него серьезные.

Архаров не стал говорить, что Гаванец фактически послал Вешнева с его проблемами, не захотел связываться с Антипом. Пусть авторитет понервничает, ему это полезно.

– Не в свои дела лезешь, майор.

– Как это не в свои? Это моя земля, Антип. И асфальт мой. Тот самый, с которого дворник будет соскребать твои мозги после наезда Гаванца. Если, конечно, мы не примем меры.

– Борзый ты, майор.

– У нас в отделе все такие.

– Чего ты хочешь?

– Жан мне нужен.

– Нет его.

– Значит, он у Никса, – предположил Архаров.

– При чем здесь Никс? – спросил Антип и резко глянул на него.

– Я еще раз тебе говорю: Жан забрал у Вешнева восемьсот тысяч зелени. Эти деньги он передал Никсу. Ты их получил?

– Не знаю я про деньги.

– Жан думал, что эти баксы пройдут мимо тебя. Он боялся Никса и уехал. А его догнали, выкрали…

– Кто выкрал?

– Ты или Никс.

– Не знаю ничего.

– А я знаю, что Жан – твой человек. Его косяк – твоя беда. За нашего сотрудника мы будем спрашивать с тебя, Антип. Так, как будто это ты своими руками отправил его на больничную койку.

– Знал бы ты, майор, сколько я таких грозных и страшных за свою жизнь повидал. Где они все? А я живу и здравствую.

– Живешь. На моей земле. Теперь она вражеская для тебя, Антип. Под ногами гореть будет.

– Все сказал? – Авторитет скривился и едва заметным кивком показал на дверцу.

– На словах – да. На деле все только начинается, – сказал Архаров и вышел из салона.

Антип даже взглядом его не проводил. Про Жана он ничего не сказал, хотя какая-то мысль о нем крутнулась в его голове. Егор физически ощутил напряжение чужой воли.

Проблемы никому не нужны, но жизнь без них как море без штормов. То один камень в огород прилетит, то другой, и так всю жизнь. Только успевай увертываться и бросать в ответ.

Но сейчас Антипу казалось, что на него обрушился целый камнепад. Гаванец, возможно, уже нож наточил, менты как будто сговорились. Тайник у него хорошо оборудован, труп Никса найти не должны. А вдруг менты собаку приведут, она унюхает, покажет на потайную дверь.