Андрей Белозеров - Роскошь нечеловеческого общения

— Методы у них всегда одни, — ответил Греч. — Что тогда, что нынче. Ложь, грязь и предательство.

— Тем не менее противостоят нам именно они. И нужно быть во всеоружии.

— Да, а ружье-то забрали у Толи? — спохватился Греч.

— Конечно. Я и забрал.

— Наташа в Москве творит чудеса, — сказал Греч. — Вы знаете, Сережа, что было, когда она пробилась в кабинет к Веретенову?

— Нет, конечно. Откуда?

— Там была просто паника. Наташа пришла и так прямо говорит: дайте, мол, Игорь Вадимыч, справку, что президент подарил моему мужу ружье. А то, говорит, пришла информация, будто наши городские власти считают, что у нас дома склад незарегистрированного оружия. В момент начала предвыборной кампании это очень некстати.

— Хм. Сильно. А что Веретенов?

— Наташа сказала, что он сначала побледнел, потом покраснел. В конце концов, когда он стал уже зеленеть, Наташа ему снова напомнила, зачем пришла. А то получалось какое-то цветное немое кино — цвет меняет, но при этом молчит.

— И что же?

— Знаете, поразительная история. Он так ни слова ей и не сказал. Вызвал какого-то адъютанта, сказал, чтобы поднял реестр дарственного оружия. Адъютант, видимо, был в курсе, вышел, через пять минут вернулся и принес разрешение. Какое-то, Наташа сказала, специальное, не для простых смертных. Но я его, правда, еще не видел.

— Повезло вам с женой, Павел Романович, — улыбнулся Лукин.

— Да. Я знаю, — ответил Греч.

Машина подъехала к зданию аэропорта.

— Когда возвращаетесь, Павел Романович?

— Послезавтра, — вздохнул Греч. — А так хотелось бы отдохнуть… Но — не получится. Заседание, бизнес-завтрак, встреча на заводе, встреча с банкирами, сон и — назад, на родину.

— Счастливого вам полета. — Лукин крепко пожал протянутую ему руку. — И мягкой посадки.

На обратном пути в Город Лукин позвонил в офис Суханова.

— Андрей Ильич? Не могли бы вы ко мне приехать? Часа через два. У меня сейчас встреча в банке, а потом я буду у себя в кабинете. Договорились?

Суханов бывал в мэрии часто, но в кабинете Лукина оказался впервые.

— Добрый день, Андрей Ильич, — сказал заместитель мэра, протягивая Суханову руку. — Рад вас видеть.

— Добрый день, — ответил гость. — Я тоже рад. Да…

— Ну, присаживайтесь. — Лукин показал ему на кресло, стоящее перед письменным столом, почти таким же скромным, как и в кабинете Андрея Ильича.

— Спасибо.

Суханов устроился в кресле и быстро оглядел кабинет.

Портрет президента на стене, шкафы, полки которых забиты папками и книгами, дверцы заперты. Несколько кресел, диван, столик перед ним — все стандартное, ничто не говорит ни о вкусах, ни о пристрастиях хозяина кабинета.

— Андрей Ильич, я вот о чем хотел с вами поговорить… — Лукин сцепил кисти рук перед собой на столе и пристально, исподлобья посмотрел на Суханова. — Что бы вы сказали о своем участии в работе предвыборного штаба Греча?

— Если это предложение, то я могу его принять, — сказал Суханов. — А если это вопрос в чистом виде сослагательного характера, то скажу, что работа предстоит, как принято сейчас выражаться, очень непростая.

— Да? Можете конкретизировать?

— Сергей Сергеевич, скажите мне, пожалуйста, для чего вы меня пригласили? Так, чтобы я сразу понял.

— Чтобы сразу? Я, собственно, как вы выразились, и делаю вам предложение принять участие в работе штаба…

— Ну, это не вопрос. Конечно, я буду работать. Меня с Гречем очень многое связывает.

— И, кроме всего прочего, ваш бизнес.

— Да, безусловно. И бизнес тоже. Только не он меня с Павлом Романовичем связывает, а благодаря Паше я этот бизнес и поднял. Если бы не он, вообще неизвестно, что с Городом было бы. И я не один такой, кстати. Многие должны быть ему благодарны. Только почему-то не все об этом помнят. Или не хотят помнить?

— Политиков вообще не интересует прошлое. Ни в какой форме. Напротив, они хотят побыстрее от него избавиться.

— Ага, — кивнул Суханов. — Вот я и боюсь, что с Гречем все так просто не кончится.

— Что именно не кончится?

Суханов поднялся с кресла и прошелся по кабинету, словно вживаясь в него, привыкая к новой обстановке.

— Вы читали сегодняшние газеты?

— Вы имеете в виду дело «Рассвета»? — Лукин положил руку на пачку газет, лежащих на столе.

— Да. Конечно. Только это не дело «Рассвета», это уже дело Греча. Вы в курсе, что Ратникова арестована?

— Ратникова? Это кто?

— Президент фирмы «Рассвет». Ирина Владимировна Ратникова.

— Ну… Нет, не в курсе. Я с ней не знаком, — Лукин взял газету, лежащую сверху, развернул, пробежал глазами по статье, занимающей всю полосу.