Памела Слейтер: Опасное дознание

Клэр была потрясена; она едва могла поверить своим ушам.

— Ты… ты думаешь, что Говард способен на это?

— Только не убить ребенка! А насчет изнасилования… Ты спросила, почему я бросила его… Да я просто не знаю, как тебе объяснить. Я ушла от него потому, что было что-то… не совсем правильное в том, как он касался наших девочек. Сначала я не придавала этому значения, даже ругала себя за дурные мысли. А потом… Однажды я поняла, что мне просто страшно оставлять их с ним наедине. Это с собственным-то отцом! Я решила, что сошла с ума, а посоветоваться с кем-нибудь было невыносимо стыдно. Я не могла сторожить Говарда каждую минуту! Кончилось тем, что я собрала девочек и сбежала от него. И теперь я счастлива, что поступила так. Ведь он мог… Нет! Я все равно не верю! Я не верю, что Говард мог надругаться над ребенком!

Долли почти кричала, в ее голосе было столько отчаяния, а Клэр и не знала, что ответить ей…

— Успокойся, Долли, подожди, — произнесла она наконец. — Ведь никто пока не доказал, что это сделал Говард.

Через несколько минут Клэр повесила трубку, прекрасно понимая, что никакими словами нельзя унять тревогу Долли. Сама она уже была убеждена, что преступник — Говард Мэллой. Клэр хотелось немедленно рассказать Алану об этом разговоре, но он еще не вернулся. Как досадно!

Клэр чувствовала, что не может просто сидеть и ждать. Вне себя от возбуждения, она стала одеваться и постаралась решить, как наилучшим образом использовать полученную информацию. Если Алан в ближайшее время не вернется, она отправится к Тому Уэдлоку, а уж тот сообразит, как действовать дальше…

И в этот момент Клэр заметила белый конверт на своем туалетном столике. Ее сердце гулко забилось, когда она узнала почерк Алана. Зачем ему понадобилось писать ей? Чего он не смог сказать ей в лицо? Что возвращается в Техас? “До свидания, все было чудесно, но…”?

В конверте она нашла не письмо, а заявление о том, что Алан просит о немедленном увольнении. Он больше не может работать на нее в качестве частного детектива.

Вот когда Клэр наконец все поняла. Догадалась, что Алан сейчас делает.

И осознала, что должна немедленно остановить его.

Дом Говарда Мэллоя был, конечно, надежно огражден и невидим с дороги. Но Алан на всякий случай поставил свой автомобиль за домом — так, чтобы никто из проезжающих мимо не заметил. Нет никаких причин обнаруживать свое присутствие, даже если вдруг явится почтальон.

Сердце его громко стучало. Он вовсе не обманывался насчет того, что делает. Алан намеревался преступить закон и знал, что, если бы его капитан услышал об этом, от него не осталось бы мокрого места. От этой мысли у Алана даже пересохло во рту.

Войти в дом не составило труда. Даже не пришлось выламывать замок, что осложнило бы все дело. Определенно, если бы Говард Мэллой хотел бы что-то спрятать, он накрепко запер бы свои двери. Хотя здесь, кажется, никто не запирает дверей…

В передней Алан услышал шум нагревателя и гудение холодильника. Вошел в кухню, она выглядела чистой и опрятной, что было как-то удивительно для мужчины, который живет один. Даже вышитая скатерть украшала стол в нише.

Гостиная выглядела так, словно мебель там была поставлена в начале столетия и с тех пор никогда не передвигалась. Каштанового цвета накидка из конского волоса покрывала кушетку, а ковер пестрел многоцветным растительным узором. Стены, оклеенные темно-зелеными обоями, придавали комнате патриархальный вид.

Спальня Мэллоя располагалась на первом этаже, и мебель здесь казалась еще более старой, чем в гостиной. Алан даже удивился, что такой зажиточный человек обставил свой дом подобным старьем. Над постелью висели фотографии — очевидно, жены и дочерей. Все было в высшей степени благопристойно…

Алан решил, что в ящики комода заглянет позже — только если не найдет ничего. Почему-то он не думал, что Мэллой мог оставить какие-то улики в своей собственной спальне. На что была надежда, так это найти комнату, в которой держали Лотти. Комнату с женским портретом на стене…

И он нашел ее! Наверху, в задней части дома, Алан обнаружил тюрьму Лотти Дедрик. Окна были закрыты плотной черной тканью. В середине комнаты стояла железная кровать на толстом ковре, чтобы ни один звук не был слышен внизу. Маленькая пленница могла биться, кричать и трясти кровать, и это никогда никого бы не встревожило, никто не мог бы помешать довести преступление до страшного конца!

Алана затошнило, когда он представил себе ужас малышки и похотливые предвкушения Говарда Мэллоя, спокойно расположившегося в гостиной в ожидании своего часа…