Анна Дубчак - Уставшая от любви

– Он меня отпустил, Катя.

Я зашла на кухню, нашла в холодильнике бережно спрятанную на холод водку, закуску.

– Я не пьяница, не алкоголичка, но чувствую, что мне надо выпить. Голова раскалывается почему-то.

– Я бы и сама хряпнула, – вздохнула Катя. – Но я за рулем.

Она сама заботливо протянула мне хрустальную рюмку, я плеснула туда холодной водки и выпила, закусила ломтиком лимона, затем съела подсохший бутерброд с икрой. Затем повторила это еще дважды.

– Все, теперь поехали, – сказала я. – У меня дела.

На самом деле мне просто захотелось остаться одной. В своей квартире, чтобы все осмыслить и понять, что же произошло в моей жизни: радоваться мне или умирать от горя.

– Ты точно справишься? – спросила меня Катя, проводив до самых дверей моей московской квартиры. – Надеюсь, ты не наделаешь глупостей?

– Катя, говорю же, я в порядке. В относительном, конечно, порядке. Все-таки убит мой муж. Любимый. – Я почувствовала, как голос мой дрогнул. – Тебе лучше уйти.

– Можно я буду тебе звонить время от времени?

– Нет. Возможно, я приму снотворное и лягу спать.

– Снотворное? – Она посмотрела на меня с подозрением. – Надеюсь, ты не жахнешь целую пачку?

– Нет. От силы две таблетки приму. Чтобы уж сразу уснуть.

– Хорошо, а я в «Цахес», надо бы отпустить Юру. Он, бедный, работает совсем без отдыха.

Она ушла, я сразу же набрала номер Юры, попросила его приехать, сообщила, что его сейчас сменит Катя.

– Что-нибудь случилось? – спросил он встревоженным голосом.

– Почему ты так решил?

– Чувствую, – коротко ответил он. Действительно, Юра всегда чувствовал, когда со мной что-то происходило. – Ты в порядке?

– Приезжай, прошу тебя.

Я приняла душ, почистила зубы, положила в рот розовую горошину клубничной жвачки – нельзя было допустить, чтобы от меня несло перегаром.

Надела мужскую белую рубашку из белого батиста, домашние черные брюки свободного покроя, приготовила себе лимонад, в точности такой, как готовила мне Катя в Лобанове. Напилась от души и стала ждать Юру. Уснула. Звонок Мишина разбудил меня:

– Скажите, почему вы не сказали, что на вас числится еще одна машина, BMW 2010 года?

– Да не знаю, а что? – растерялась я.

– Мог ваш муж отправиться в Лобаново на ней?

– Нет, не мог, она в гараже.

Я не могла ему сказать, что время от времени позволяю Юре пользоваться ею, в сущности, я бы подарила ее ему официально, да только он ни за что бы не согласился. Да и вообще, говорить о Юре мне не хотелось. А ведь если станут проверять машину, то найдут там полно отпечатков его пальцев. Что было делать?

– …сломана… – закончила я свою лживую фразу и почувствовала, что краснею. Мне было стыдно так отчаянно врать. А что, если моя личная тайна раскроется? Как я буду выглядеть перед всеми? Подумают еще, чего доброго, что это я убила своего мужа, чтобы нам с молодым любовником никто не мешал.

– Думаю, мы должны осмотреть вашу машину, – сказал Мишин. Потом где-то рядом с ним раздались мужские голоса, он попросил прощения и отключил телефон.

Я не знала, что делать.

Юра. Юрочка.

Я очень хорошо помню нашу с ним первую встречу. В помещении, которое Катя выкупила под кафе, полным ходом шел ремонт. Я пришла, чтобы посоветовать подруге с обустройством, сообщить имена и телефоны людей, которым я доверяла и которые могли бы недорого и со вкусом оформить «Цахес». Понятное дело, что все эти люди были предупреждены о том, что Катя – родной мне человек и чтобы они назвали ей сумму втрое меньше реальной – остальное я была готова оплатить из своего кармана. По тому же принципу она должна была закупать материалы – все должно было выглядеть таким образом, будто бы я не имела к этому никакого финансового отношения.

Дело было зимой, я вошла в пахнущее краской помещение в длинной чернобурке, в моей любимой шляпке с черными перьями наподобие охотничьей, в сапогах на шпильках. Словом, вся в черном, эффектная, наряженная для вечернего ужина с Сережей в «Метелице». Кроме рабочих в комбинезонах я увидела высокого черноглазого юношу в уютном красном свитере толстой вязки и джинсах. Он сидел, листая книгу Гофмана «Крошка Цахес, по прозвищу Циннобер» с изумительными иллюстрациями Дениса Гордеева. Увидев меня, он захлопнул книгу и встал, от растерянности не зная, куда деть руки.

– Думаю, я знаю, кто вы, – наконец сказал он приятным, низким и каким-то спокойным, завораживающим голосом.

У него были вьющиеся черные волосы, он был необычайно красив, молод и свеж. Щеки его мгновенно стали розовыми.