Диана Дэвидсон - Шоколад или жизнь?

— Арч! — позвала я.

К моему удивлению, он открыл дверь: один из его универсальных спортивных костюмов, сумка с инвентарем для фокусов в руке, очки на носу — хороший знак.

— Твой отец приедет днем. — Я сделала маленькую паузу и, не давая ему опомниться, добавила: — Ты не закончил свой рассказ о первом дне. Ребята тебе понравились?

Лицо Арча вытянулось:

— Честно говоря, они оказались не такими уж плохими, как я ожидал. — Он замолчал, замявшись. — Погоди, мам. У меня кое-что для тебя есть.

Он достал что-то с полки и торжественно вручил мне. Это была коробка моих любимых мятных конфет. Я почувствовала тепло в сердце: мой сын помнит, что я люблю шоколад с мятой. Он все время был в поиске новых комбинаций этих двух ингредиентов.

— Большое спасибо! — сказала я, потрогав серебряную с зеленым фольгу.

Так Арч выражал свои соболезнования по поводу Филипа Миллера.

— Мам, не хочешь попробовать?

— Не раньше, чем в восемь утра. Но я съем все до единой. Ты же знаешь, это мои любимые.

Но он не слушал, что я ему говорю, а рылся в своих вещах:

— Подожди, вот еще… Записка тебе от Адели… то есть… миссис Фаркуар.

Он сунул мне помятую бумажку.

Нельсоны отменяются. Визи Харрингтон вне себя. Она позвонила утром и пригласила Джулиана +1 сегодня вечером. Я сказала ей, что ты уже купила продукты. Вряд ли Визи знает, что Джулиан вегетарианец. Мне жаль, если все это некстати.

А.

Я снова посмотрела на Арча:

— Так что там с первым днем в школе?

— Ну я же сказал, ребята не так уж плохи… Смотри!

Он повернулся ко мне спиной, достал откуда-то одну… две… три! веревки и начал крутить ими в воздухе. Потом, глядя мне прямо в глаза, со своей обычной скромной улыбкой — протянул: «А тепеееерь!» И в его руке вместо трех коротких веревок закрутилась одна длинная.

Я захлопала в ладоши.

— Это я показал ребятам в школе. Им понравилось. Ладно… — Он засобирался уходить. — Что-нибудь еще?

— Где ты раздобыл конфеты?

— Джулиан возил меня в магазин… на машине генерала. Я рассказал ему, что мои родители развелись, а у мамы только что погиб бойфренд, и мне просто необходимо что-то ей привезти.

— Он не был моим бойфрендом.

— Хорошо, мам. Мне давно пора. Дети в школе меня не доставали. Так что не волнуйся.

Я вернулась назад в ванную. Затем включила горячую воду. У Фаркуаров даже ванны особенные: под старину, на ножках. На свой счет я почти уверена, что никогда никого не дразнила. Бедные никогда не задираются. Но как бывшая жена доктора, я вкусила все, что касается дразнилок. После развода мое материальное положение стремительно ухудшилось, и друзья, за исключением Марлы и еще кое-кого, стали испаряться так же быстро, как пар от горячей воды в этой ванне. Когда бывшие знакомые встречали меня на разных мероприятиях, где я работала, то изображали искреннее удивление. Как, например, жена хирурга на последнем бранче. Я по локти была в сырной запеканке и мясном пироге, а миссис У-меня-платиновые-волосы-и-обычно-я-ношу-теннисные-платья кричала мне: «О, Голди!» (словно она неделями отчаянно пыталась мне дозвониться) и «Как дела?!!» (будто я только что оправилась от неудачной попытки суицида), «Ты сейчас работаешь? В смысле, помимо этого?»

«Вот уж правда так правда, — думала я, погружаясь в горячую воду. — Только это. И ничего помимо». Я дотянулась до пачки желтой бумаги на табуретке. Арч использовал ее для своих магических трюков, которые он находил в журнале для волшебников. Ну, по крайней мере, это был не «Плейбой». В уголке верхнего листка я написала: «Ужин на шестерых».

Хозяйка вечера Визи Харрингтон описала мне, какую еду она хотела бы видеть на столе. Сплошные афродизиаки. Я заказала мясо и морепродукты. Но вегетарианец Джулиан и его «+1» могли оказаться большой проблемой.

«Гостей должно быть шестеро, — сказала Визи. — Это создаст нужную психологическую энергетику». Придется придумать еще что-то специально для Джулиана и найти продукты. Вдруг вспомнилось, как Визи поднимала одну бровь, говоря: «И шоколад на десерт. Когда-то церковь запретила шоколад, ибо считалось, что он возбуждает. Так что придай ему декадентский стиль».

Я написала крупными буквами «декадент» и задумалась: зачем Визи и Брайану Харрингтонам афродизиаки после шести лет брака? Ему под пятьдесят, энергичный мужчина. Ей — сорок пять, стройная и элегантная, этакая греческая богиня среднего возраста. Поговаривают, чтобы добраться до ее огромных владений к северу от трассы, на выезде из Аспен-Мидоу, он очень щедро за ней ухаживал. Добившись успеха, как гласит молва, Брайан тот час же приступил к новым свершениям в мире не только недвижимого имущества (земля), но и имущества движимого (женщины). А Визи, в свою очередь и к огромному удовольствию всего нашего предместья, погрузилась в исследования действия афродизиаков и прочих возбуждающих веществ. Отвоюет ли она назад Брайана с помощью своих чар, во многом, несомненно, зависит от того, кто будет готовить эти ее чары и как подавать.