Татьяна Бочарова - Генетическая ошибка [litres]

Алексей Михайлович не кривил душой, когда говорил Марине, что лагерная жизнь не так страшна, как кажется. Колония, в которую привезли Марину, считалась одной из старейших в области. Ее особенностью было то, что она предназначалась для впервые осужденных женщин. На территории помимо бараков располагались административное здание, столовая, клуб, санитарная часть, прачечная и свой собственный храм.

Вновь прибывших поместили на двухнедельный карантин в один из старых корпусов. Большинство же бараков было недавно отремонтировано, помимо спален в них находились помещения для приготовления пищи, душевые, комнаты отдыха и кладовые. Выйдя с карантина, немного осмотревшись и пообвыкнув на новом месте, Марина, к своему удивлению, поняла, что тут вполне можно существовать, если не нарушать режим и не слишком себя жалеть. Им с Танькой не удалось попасть в один отряд, хотя Марина просила об этом начальство. Танька по этому поводу очень страдала и проплакала всю ночь перед расселением. Она боялась, что, узнав, за что она осуждена, ее начнут травить или вовсе убьют. Марина утешала ее как могла, успокаивая тем, что они смогут видеться во время работы и вечером в клубе.

Начальницей отряда, в который попала Марина, была молодая женщина-майор, звали ее Ирина Святославовна Спиридонова. Ростом она была примерно с Марину, такой же комплекции, черноволосая, ладная, с холодными синими глазами. Марине она понравилась, но девчонки, которые жили в колонии давно, Спиридонову не любили.

– Слишком много о себе понимает, – сказала про нее боевая рыжая Шура, кровать которой стояла по соседству с Марининой. – Стерва, одним словом.

Была ли стервой Спиридонова или нет, неизвестно, но девчонки ее боялись. Хотя она редко повышала голос, но могла так посмотреть на провинившуюся, что у последней душа уходила в пятки. При этом синие глаза начальницы темнели от гнева и в них отчетливо читалась угроза. Спиридонова следила за дисциплиной в отряде, проводила поверки, занималась распределением свиданий и другой организационной работой. За бытовой порядок отвечала дневальная Люська – полная и близорукая женщина лет сорока с лишним, похожая на неуклюжего тюленя. Работу свою, однако, Люська знала хорошо – вовсю шмонала девчонок, заставляла по десять раз перестилать постель, безжалостно выкидывала из тумбочек неположенные вещи, требовала намывать пол до нереальной чистоты. Между Спиридоновой и Люськой существовала какая-то непонятная связь. Начальница наделяла дневальную почти неограниченными полномочиями, разговаривала с ней иным тоном, нежели с остальными заключенными, часто улыбалась и секретничала вполголоса. Причины такой симпатии молодой красивой женщины, к тому же наделенной властью, к возрастной, неопрятной и малообразованной зэчке никто не знал. Поговаривали, что Люська дальняя родственница Спиридоновой, и поэтому ее специально распределили именно в эту колонию. Однако факты эти были не проверены.

Большую часть отряда составляли совсем молодые девчонки, в основном сидевшие за наркоту. Марина в первые же дни пребывания в отряде наслушалась леденящих душу историй, которые повергли ее в изумление и трепет. Оказывается, можно было регулярно нарушать закон, даже не предполагая, что совершаешь противоправные действия. Тихая Даша, спавшая у окна, пыталась раздобыть какие-нибудь деньги для лечения больной сестренки. Она порылась в интернете и нашла, как ей показалось, вполне приличную работу курьера. График ей понравился, условия оплаты тоже. Она три месяца носила по заказчикам плотно запечатанные пакеты, нисколько не догадываясь, что возит по городу героин. Через три месяца к ней пришли из полиции и забрали в СИЗО. Другая девушка, Кристина, согласилась хранить у себя вещи своего парня. Парень благополучно исчез, а Кристина исправно держала у себя в кладовке большой облезлый чемодан и рюкзак, доверху набитый какими-то коробками и свертками. Посмотреть, что в них, она боялась – парень был крут на расправу и частенько поднимал на нее руку. Любимого Кристина не дождалась, зато вместо него к ней явились суровые мужики из отдела по борьбе с наркотиками. Рюкзак вскрыли – там оказался амфетамин. Марину поражала безграмотность и темнота этих девчонок. Все они были не москвички, без образования, едва окончили восемь классов. У всех поголовно родители пили или их вовсе не имелось, а вместо них были какие-то бабки и тетки. Только рыжая Шура отучилась в медицинском училище и даже успела поработать в детской больнице. Она единственная осознавала, на что идет, польстившись на быстрые деньги и связавшись с преступной шайкой, промышлявшей сбытом запрещенных психотропных средств.