Геннадий Сорокин - Страх никогда не стареет

Она подробно описала, как экспериментировала и что получалось. Инна увлеклась воспоминаниями, и как-то незаметно я перебрался к ней на диван.

– Теперь перейдем от теоретических выкладок к практическим, – сказал я, отметив одну деталь: чтобы убедиться, что катализатор никотина изготовлен правильно, нужно экспериментальному животному, например кошке, подкожно вколоть полмиллилитра раствора катализатора. Через минуту следовало закурить и направить ей струю дыма в нос. Если все получилось как надо, животное практически мгновенно сдохнет.

– Может, вернемся за стол, а то у меня аппетит появился на ночь глядя, – сказала Инна.

– На ночь девушкам кушать вредно. Впрочем, пошли, выпьем по рюмашке, заодно расскажешь о первой жертве катализатора.

– Объясни мне, кого ты имеешь в виду? – Мы расположились за столом в прежней диспозиции.

– Твою компаньонку, служанку, подругу по лесбийским играм. Словом, ту женщину, с которой ты жила на втором курсе.

– Понятно, Марьяну. Я ее отравила? Что же, давай про нее. Итак, покинув отчий дом, ставший для меня чужим, я неожиданно получила финансовую компенсацию за все унижения. В отце проснулось чувство вины, которое он решил загладить деньгами. Грех было не воспользоваться такой ситуацией, и я начала тянуть с него, сколько могла, конечно, в рамках разумного.

– Мне бы пожить в таких «рамках».

– Кто не дает? Наталья, я так поняла, не против. Или она тебе разонравилась?

– Давай не будем про это. Вернемся к событиям минувших лет. В данном случае прошлое интереснее, чем обсуждение будущего.

– Итак, критически осмотрев себя в зеркале, я решила кардинально поменять внешность. Как Наталья, перекрашиваться в блондинку я не хотела, а вот нос, разрез глаз – это надо было изменить. Марьяна работала у одного пластического хирурга медсестрой, там мы и познакомились. Я снимала квартиру, и одной было просто скучно, а заводить постоянного мужчину я не спешила. Марьяна перебралась ко мне и вскоре уволилась от хирурга, начав, как ты выразился, исполнять обязанности прислуги. Умрет она не от паралича нервной системы, который вызывает применение катализатора, не от остановки сердца, она умрет от интоксикации организма, вызванной пневмонией. Я предлагала ей лечь в больницу, но она решила, что сможет себя вылечить сама антибиотиками. Вот и долечилась. Я напишу тебе ее полные данные, год рождения. В любое время в Москве проверишь акт исследования ее трупа и убедишься, что яд здесь ни при чем. Объяснить клиническую картину смерти?

– Не надо. Инна, а почему ты так холодно вела себя на ее похоронах?

– Господи, откуда тебе все известно? Ну, посуди сам, мне что, ее гроб целовать? Умерла так умерла. Все люди смертны. К тому же сама во всем виновата. Простую пневмонию, которая лечится две недели, довела до сепсиса.

– У вас вроде бы с ней были более чем тесные отношения…

– Понимаешь, на каком-то жизненном этапе мне захотелось попасть в круг богемной молодежи. С одними деньгами тебя в нем не примут за своего. Без денег, впрочем, не примут вообще. Нужно как бы соответствовать стандартам «золотой молодежи» и в чем-то быть маргиналом, не таким, как все: употреблять наркотики, пить, заниматься беспорядочным сексом, сочинять дурацкую музыку, малевать бессмысленные картины. Это как в шоу-бизнесе: «Ты кто: мать троих детей, никогда не имевшая любовника? Тогда тебе не к нам. Тебе только в сельский клуб!» Я подумала и решила, что проще простого распустить о себе слухи как о лесбиянке. Как-то с вечеринки я привела домой одну перепившую однокурсницу и ночью, когда она явно не спала, с Марьяной разыграла сцену лесбийской любви. Через месяц обо мне уже все шептались как о девушке с нетрадиционной ориентацией. Все, богемная тусовка меня без разговоров приняла как свою. Потом, правда, это мне аукнулось знакомством и любовью с Валлентино, но, в конце концов, я сама этого хотела. Можешь считать это своеобразной формой протеста против изгнания из семьи.

– А мать? Она поплатилась за это изгнание или как?

– А кто-то знает, что она умерла от катализатора? Странно. Я думала, в это посвящены только двое.

– Ты и Фаина?

– Я и Наталья. И обе в ее смерти не виноваты, особенно я. Смерть матери – трагическое стечение обстоятельств. Будешь слушать, а то уже поздно?

– Давай в двух словах, я пойму суть.

– После второго курса летом, как ни в чем не бывало, я приехала на каникулы домой. С матерью отношения прохладные, с отцом чуть ли не официальные. С Натальей, из-за которой я практически лишилась родителей, как ни странно, отношения стали просто отличными. В ее дела с отцом я не лезла, а в остальном между нами секретов не было. Она тогда имела интрижку с одним парнем. Естественно, с ним переспала. Отец, если бы узнал, то голову бы им обоим оторвал. Парня бы точно где-нибудь убитым нашли.