Руслан Мифтахов: Даруемый

– Здравствуйте, Рафаэль Радмирович.

– Эээ, здравствуй Алексей, – я не знал, что делать.

Я не был сторонником бесед со студентами вне занятий, но и уйти, сделав вид, что ничего не произошло, тоже было неуместным.

– Вы не волнуйтесь, – Алексей увидел мой удивленный взгляд и поспешил меня успокоить, – все нормально.

– Ты в этом уверен? Что-то как-то в голове не укладывается, – я посмотрел на его собеседника.

Все это время драчун стоял, молчаливо глядя на меня.

– Я бы хотел принести свои извинения, – неловкость в его словах не укладывалась у меня в голове, учитывая его поведение при нашей прошлой встрече. – Я понимаю, что извинения мало что могут изменить, но это все, что я могу сейчас сделать. Сделанного не вернешь.

– Вы что, были знакомы?!

– Нет, нет, – Алексей поспешил ответить на мой вопрос, – Максим пришел ко мне сегодня…

– Да, я хотел принести свои извинения.

Мы стояли в двух метрах друг от друга. Никто не сближался, ситуация начинала становиться неловкой.

– Я могу присесть? – мне было не важно, был ли тактичен мой вопрос, но уйти, не узнав в чем дело, я уже не мог, а разговаривать стоя таким образом для меня тоже было не лучшим вариантом.

– Да, конечно, Рафаэль Радмирович. Присаживайтесь. Может, что-нибудь закажете? – Алексей поспешил поставить мне стул.

– Нет. Хм… Твой порыв Максим, конечно, хороший, – присев, я заговорил после недолгой паузы, – но мне хотелось бы узнать, что же произошло? За что я получил по челюсти?

– Всё объясняется просто, – начал Максим. – Всему причина ревность. Я встречался с Кариной. А в тот раз она мне сказала, что бросает меня ради другого и там же начала сюсюкать с Алексеем. Ну, меня и накрыло.

– Ну, в принципе, я примерно так и подумал. А сейчас что изменилось?

– Изменилось не сейчас. Изменилось тогда, когда вы уложили меня на лопатки. Мне тогда почему-то вдруг стало очень страшно. И вдруг я понял, что Алексей ни в чем не виноват. Вся моя злость моментально исчезла, будто её и не было. После того как меня отпустили из полиции…

Тут я его перебил:

– Кстати, а как тебя отпустили так быстро?

– Под поручительство до рассмотрения дела в суде.

Я вспомнил, что мне недавно пришла повестка в суд, но для меня сейчас это было не важно:

– Понятно. И что было дальше?

– Так вот. После того как меня отпустили из полиции, я хотел прийти к Алексею и попросить прощения, но все не мог собраться духом.

– Я могу ошибаться, но это как-то не вяжется с тобой, – я не мог представить, как этот бугай ходит из угла в угол и раздумывает, как же ему прийти к Алексею и извиниться.

– Да, вы правы. Но я кардиально изменился за эту неделю. В чем причина – я понять не могу. Но факт остается фактом. И сегодня я все же решился прийти к Алексею.

– Всё это звучит, как бред, – мне действительно казалось, что передо мной разыгрывается какой-то глупый спектакль, но я не мог разгадать его цель.

– Рафаэль Радмирович, – в разговор включился Алексей, – у меня были такие же ощущения, как и у Максима…

– Так, стоп! – я не выдержал. – Я вас правильно понял? Вы друг друга не знали. Максим набил тебе морду при первой же встрече, попутно и мне досталось. Но потом, он приходит к тебе с извинениями, и вы обсуждаете все те ощущения, которые вас «накрыли» во время драки. Вы сами себя слышите?!

Во мне росло чувство негодования. Максим добродушно ухмыльнулся:

– Получается так. Но в вашей трактовке это действительно звучит бредово.

Мы некоторое время сидели молча. Никто не решался продолжить беседу. А я уже и не видел смысла её продолжать. Слушать эти бредовые объяснения у меня не было больше желания. Я попрощался и пошел домой, оставив этих двоих сидеть за столом. Дойдя до автобусной остановки, я обернулся в их сторону. Они все еще сидели на том же месте и мирно беседовали о своём.

– Бред! – пробубнил я себе под нос, но уже тогда начал осознавать, что все рассказанное Максимом – отнюдь не бред, и те ощущения, которые он и Алексей пережили, пережил и я.

В тот вечер я и решил еще раз сходить к психиатру. Софии я ничего не сказал.

***

После пережитых событий меня не покидало беспокойство. Я каждый день думал о случившемся, о беседе с Алексеем и его обидчиком. Их объяснения казались бредом сумасшедшего, и, на первый взгляд, все выглядело, как плохо сыгранный спектакль, но ведь и я в том самом туалете почувствовал странное. А еще этот кошмар каждую ночь, как заевший сериал, из-за которого я постоянно чувствовал себя не в своей тарелке. Наверное, это и есть первые признаки сумасшествия. Может, это разыгравшееся воображение, может, ничего этого и не было, может, всё это мне почудилось. В больнице у меня точно были галлюцинации.