— Интересно, откуда бы мы тогда все узнали? Свидетелей-то не было. Все подробности знали только вы двое, так? Он — заказчик, вы — исполнитель. Но брат решил от вас избавиться, потому что вы засветились. Глеб сам спланировал эту операцию. Поймите: он вас заказал! По идее, вас должны были здесь шлепнуть…
— Он не мог этого сделать, — растерянно прошептал Олег. — Он мне свою почку, не задумываясь, отдал… Я вам не верю! Не верю!
— Хочешь — верь, хочешь — не верь, — совершенно спокойно сказал Кирьянов. — Но твой брательник дал за тебя десять тысяч «зеленых». Только киллер, на твое счастье, подставным оказался. Короче, Глеб твой уже арестован, а если ты будешь сотрудничать со следствием, то мы сегодняшний видеоматериальчик пускать в ход не будем. Тебе и других статей хватит. Мы же не звери…
— Я вам не верю, — сказал Олег, но по его глазам было видно, что он находится в смятении.
— Не веришь, тогда послушай вот это, — сказала я и включила диктофон.
Надо сказать, что это как раз и была та самая гениальная идея, которая вчера родилась в голове у Кирьянова и до которой я сама бы ни за что не додумалась. Володьке показалось, что надо подстраховаться и заручиться пленкой с голосом брата-предателя. Сначала я сказала, что это все равно что достать луну с неба, но Киря рассмеялся и сообщил, что у него есть знакомый, который классно пародирует известных политиков и звезд эстрады.
Короче, Киря разузнал адрес Глеба Романовича и поехал к нему домой, вместе с пародистом. Они пообщались с Турилкиным-старшим на какие-то отвлеченные темы, делая запись на диктофон. Кое-какие интонации голоса самородок-пародист сразу уловил при непосредственном общении с Глебом, кое-что оттачивал, неоднократно прослушивая кассету, и в результате родилась запись, нарочно сделанная со звуковыми помехами.
Мы до последнего надеялись, что обойдемся без нее, но Олег оказался «тертым калачом», и нам пришлось прибегнуть к последнему козырю.
— Вот фотография человека, которого вам предстоит «сфотографировать». Вас не должно смущать наше внешнее сходство, — достаточно цинично заявил голос Глеба.
Олег вздрогнул и навострил уши. Дело в том, что, кроме голосов, на кассете слышался какой-то грохот.
— А меня и не смущает, — ответил баритон. — В моей работе нет места эмоциям.
— Отлично, теперь по существу дела. Завтра, в десять утра вы будете ждать его на этом месте. Вот схема. Объект придет туда с той же самой целью — «сфотографировать» вас, но вы должны его опередить или щелкнуть из укромного места.
— Это мои заботы, — сказал баритон. — Я все сделаю.
Я выключила диктофон, потому что на этом запись заканчивалась.
— Этого достаточно или хотите послушать еще? — спросил Папазян, типун ему на язык!
На глазах у Турилкина появились слезы, и я поняла, что сейчас он нам наконец-то все расскажет.
— Наши родители были цирковыми артистами. Может быть, вы слышали — Роман и Анна Турилкины? — Олег поочередно обвел нас глазами, но мы лишь пожали плечами. — Обычно дети цирковых без раздумий идут по стопам родителей, но, по рассказам мамы, Глеб с рождения возненавидел арену. Когда мне было пять, а ему семь лет, он упал во время репетиции с трапеции, ушибся, правда, ничего не сломал, но посмотрел взрослым взглядом на отца и сказал: «Я никогда не буду выступать, никогда!» Его отправили к бабушке в Тарасов, и я двадцать лет практически не общался со своим родным братом… Дайте мне, пожалуйста, закурить.
Папазян освободил одну руку Турилкина, а вторую пристегнул к какому-то крюку в стене. Я дала Олегу свою сигарету и щелкнула зажигалкой. Он затянулся, а потом продолжил рассказ:
— Семь лет назад я был на гастролях в Африке и заболел там редкой инфекционной болезнью, в результате у меня отказали обе почки. Какое-то время я лежал в немецкой клинике, подключенный к аппарату «искусственная почка». У меня жена была полунемкой, она без моего ведома созвонилась с Глебом, он приехал, и мне пересадили его почку. Брат, не задумываясь, стал моим донором… Выступать я уже не мог, с женой мы разошлись, я приехал в Тарасов, и началась новая жизнь. Глеб помог мне организовать фирму, занимающуюся проведением праздников. — Олег докурил сигарету и бросил окурок на пол. — Потом брат стал жаловаться на здоровье, и я понял, что эти проблемы из-за меня. Я чувствовал себя обязанным ему… Глеб сказал, что нам лучше перебраться на постоянное место жительства за границу, где медицина на несколько порядков выше, чем у нас… Нужны были деньги, причем немаленькие…
Читать дальше