Николай Леонов: Буква и цифра [сборник]

— Да ты уж не взятку ли ему пообещал? От моего имени? — усмехнулся Гуров.

— Зачем же так грубо? Ничего незаконного, все легально. Пообещал дословно передать ему твое большое «спасибо». Ничего более.

— Только, кажется, не пришлось.

— Кажется, нет. Не обнаружил ты ничего в этой банке. Вот такая вот ерунда.

— Да, досадно. Жаль, что в банке я ничего не обнаружил. Но, как видишь, на итоговый результат это не очень повлияло. Сумел обойтись и без нее.

— Поздравляю! — презрительно сплюнул Андросов.

Тем временем полицейские автомобили разъехались, освободив проезжую часть, и пробки, образовавшиеся на обоих направлениях движения, постепенно начали рассасываться.

Водители, медленно объезжавшие стоявший посреди дороги шикарный «Вольво», с интересом взглядывали на двух беседовавших возле машины мужчин, один из которых был в наручниках.

— Я совсем забыл спросить, а ты куда спешил-то так? К родственнику, что ли, на поминки?

— Ага. К родственнику.

— Где он у тебя, в Израиле, что ли, живет? Или с кем там еще у нас договора о выдаче нет?

— Обижаешь. Почему сразу в Израиле? Я — русский в пятнадцатом поколении. Мои предки от Рюриков род ведут.

— По куртизанской линии? — усмехнулся Лев.

— У некоторых и такой нет, — вновь презрительно скривил лицо Андросов.

— Да где уж. И в каких же странах у нас теперь Рюрики родственников поминают? Поделись секретом.

— В какой стране, говоришь? Да приблизительно где-то в Швеции.

— Вон оно как. Круто замешено. А вот и карета, кстати, за тобой едет, за Рюриком, — проговорил Гуров, увидев приближавшуюся полицейскую «Газель». — В Швецию не обещаю, а в изолятор с ветерком доставим. Там у нас теперь, как на шапке Мономаха, все самоцветы собраны. Только главного бриллианта не хватает.

Когда рядом затормозила подъехавшая «Газель», полковник с рук на руки сдал свой «бриллиант» оперативникам и со спокойной душой поехал следом за спецмашиной в Управление.

Яркое летнее солнце, стоявшее в зените, заливало светом пространство, и на душе у Гурова было так же светло и радостно оттого, что удалось довести до конца это сложное дело и вложить последний камень в оправу драгоценного «ожерелья» фигурантов.