Марина Крамер: Хозяйка жизни, или Вендетта по-русски

– Спасибо, – прошептала Коваль, спрятав лицо у нее на шее и тихо всхлипнув.

– Не плачьте, Марина Викторовна… Егор Сергеевич простит…

Почуяв неладное, Хохол выбросил сигарету и быстрыми шагами направился к новоиспеченной жене:

– Мариш… что случилось, котенок? Что с тобой? – Он потянул ее к себе, заглянул во влажные от скопившихся слез глаза. – Ты плачешь?

– Нет, родной, не плачу… Дай мне платок, пожалуйста…

Женька вынул платок, сам осторожно промокнул ее слезы, стараясь не испортить макияж, подул в лицо:

– Вот так… Поедем отсюда.

Он прекрасно понял причину ее настроения и ее слез – близость кладбища и могилы Малышева была столь очевидна, что даже слов не требовалось никаких. «Господи, скорее бы уехать отсюда, – подумал Женька про себя, подводя Марину к машине. – Я не могу, я устал сдерживаться. Это бредовина – к трупу ревновать, а сделать не могу ничего, ни с собой, ни с ней…»

– Хочешь совет? Не повторяй ошибок Малыша, не прощай мне всего на свете – и тогда сможешь быть уверенным, – прошептала она. – Понимаешь? Со мной только так и надо. И когда ты научишься быть сильнее меня не только в постели, но и вне ее, вот тогда…

– Ох, Маринка… – покачал головой Женька, укоризненно глядя на нее. – Твоя откровенность иной раз напоминает беспредел…

Через три дня они сидели в салоне первого класса, ожидая взлета. Впереди снова была Англия, ставшая уже привычной и размеренной жизнь, где просто нет места криминалу. Но и многое изменилось за это время, проведенное в России. Хохол улыбнулся довольно, чуть скосив глаза на свою руку, крепко сжавшую Маринину. Тонкий ободок обручального кольца показался ему чем-то вроде олимпийской золотой медали…