Наталья Андреева: Кен

— С самого начала в деле была одна неувязочка. Когда я увидел труп Владимира Попова, то подумал: случайность. Потом Воробьев. Уже насторожило. А после того как убили Рюмина и Муромского, я понял, что это система. Помнишь те ножички? Ножички-ножи…

— Что с ними? — вздрогнула Ксения.

— А ничего. С ножичками все в порядке. Били-то как, а? По-умному били. В спину твоей подружки ножичек-то почти вертикально вошел. И снова прав этот Звягин: случайность. Воткнул с силой, но бестолково. Плашмя надо было бить. Чтоб точнехонько под ребро. Как у Попова. Как у Воробьева. Как у рыжего твоего дружка. Как у… Воды налей себе.

— Спасибо, не надо.

— Чтобы так бить, долго тренироваться надо. И бить в живое не в первый раз.

— Но Звягин…

— Звягин про себя все знает. Ты иди сейчас, Черри.

— Куда?

— А что такое случилось с квартирой твоей подруги?

— Туда кто-то без меня вошел, — выдавила из себя Ксения.

— Пропало что-то?

— Я думала, что это Звягин. У него ключи.

— Какие ключи?

— С брелком. С серебряным, в виде теннисной ракетки. Он взял у Толи, когда… Словом…

— Из квартиры что-то пропало?

— Мне могло показаться. Из сейфа. Вроде бы в шкатулке стало меньше драгоценностей. Но ведь Элеонора Станиславовна сама могла их оттуда взять!

— Могла. Давно это было?

— Несколько дней назад.

— Почему же ты… Ах да! Муромский был еще жив, и ты подумала…

— Подумала. Я сегодня не ночевала дома.

— А где?

— У бывшего мужа. В его квартире. Я печать с двери сняла, извините.

— А сегодня там же собираешься ночевать?

— Нет. К себе пойду. Звягин же в тюрьме. Он больше не придет, не развалится на кровати…

— Значит, к себе.

— Так я пошла?.. Подпишите пропуск.

Правой рукой он выдвинул ящик стола и что-то долго искал там. Лицо его Ксении не понравилось. И сам он дерганый какой-то. Жена, что ли, ушла? Впрочем, это его проблемы. Своих хватает. Думала закончить сегодня же, а вместо этого все опять свелось вничью. Нет никакой победы. Есть другое…

Вот уж с кем Ксения ожидала встретиться меньше всего, так это с Валентиной. Покинув кабинет следователя, решила зайти на ближайший рынок, потому что в доме со вчерашнего дня не было никакой еды. И возле прилавка с овощами столкнулась нос к носу с приятельницей.

— Валентина!

— Ксюша!

Они оглядели друг друга. Приятельница критически, а Ксения с откровенным недоумением:

— Ой, Валя, как ты можешь ходить на рынок на таких высоких каблуках!

— Всегда надо быть готовой к встрече с мечтой. Вдруг он тоже здесь что-нибудь покупает?

— Кто «он»?

— Мужчина. Любой. Тот, который мне понравится.

— С утра?!

— Во-первых, сейчас уже четыре часа дня. Во-вторых, те, которые замучены работой, мне не нужны. А вот ты как можешь ходить по улицам в таком виде? Зеленая вся! Глаза накрашены просто безобразно, тушь смазана, волосы отросли. Ты когда в последний раз была у парикмахера?

— Я? Не помню. Но как ты здесь оказалась?

— Здрасьте! Я живу поблизости! Ты совсем, что ли, ничего не помнишь?

— Ах да! Конечно. Но почему ты не в Париже? Ты ведь собиралась уехать.

— Уехала, как же! Все из-за тебя.

— Из-за меня?

— Ты же привела ко мне этого зеленоглазого! Я отменила поездку, поссорилась со своим богатым мужиком и все ждала, что он вернется. Не мужик, конечно, Герман. А он, сволочь, мало того что исчез, еще и камушки мои прихватил!

— Какие камушки?

— Так, мелочь. Сережечки, пару колечек. На память, наверное, — усмехнулась приятельница.

— Почему же ты в милицию не заявила?

— Стоит таскаться к следователю из-за ерунды! Как пришло, так и ушло. Пока я еще в форме, я все верну! Но зеленоглазый-то каков? Хоть и сволочь! Но как же он мне нравился!

— А может, ты куда-нибудь засунула свои колечки с сережечками?

— Знаешь, я легкомысленная, но не дура. Когда мужик исчезает, не оставив обратного адреса, то хоть пиши ему, хоть свищи. Так вернется он или не вернется, как думаешь?

— Герман? Но ты же сама говоришь, что он сволочь!

— А у меня других и не было. Даже тот, который эти колечки с сережечками и подарил — все равно сволочь. Только с ним ко всему прочему было скучно. Так где он?

— Не знаю. Я у него ни разу не была.

— Ага. Значит, снял квартиру на те денежки, что выручил от продажи моих камешков. Что ж, пусть считает, что я ему заплатила. Зайдешь?

— Что, сейчас?

— Поболтаем. А вечером гости придут. Сволочей назвала — полно!

— Нет уж, — вздохнула Ксения. — Мне сейчас не до этого.