Ирина Мельникова: Нянька для олигарха

Поезд окончательно замедлил ход. Прекратился отвратительный зубовный скрежет и лязг, зато хорошо стал слышен возбужденный говор пассажиров, и отдельные сердитые выкрики. Похоже, кто-то чуть не упал с верхней полки, а какой-то мужчина сетовал, что порезал руку, потому что в этот момент открывал бутылку пива… Проводница появилась из купе и громогласно заявила:

— Связалась со штабным вагоном. Машина застряла на переезде. Грузовик… Рванул через пути, думал успеет, а мотор, кажись, отказал.

— Жертвы, жертвы, есть? — ринулись к ней самые любопытные.

Она в недоумении пожала плечами.

— Про то начальник поезда ничего не сказал. Машинист вроде вовремя тормознул…

Проводница направилась к тамбуру, часть пассажиров, в основном, мужчины, за ней, и она грозно прикрикнула на них:

— Не смейте выходить из вагона. Никого назад не пущу, коли отстанете. Я только посмотрю и назад.

Надежда видела, как она спрыгнула на землю и, придерживая рукой пилотку, побежала вдоль состава к тепловозу.

— Смотри-ка, сколько машин у переезда скопилось, — сказал за ее спиной капитан и неожиданно положил ей руки на плечи. — Даже братки на рожон не лезут, с чего бы это?

Она не успела приказать Николаю немедленно избавить ее от своих объятий. Ее внимание привлекла группа людей, на которых как раз указывал бывший капитан первого ранга. Они толпились возле трех сверкающих джипов, которые съехали с дорожного полотна на обочину, но, судя по тому, что следующие за ними автомобили трассу не занимали, очереди своей уступать не собирались. Правда, и лезть вперед не старались. К переезду подъезжал огромный трактор, вероятно, он будет стаскивать грузовик с полотна.

Надежда некоторое время наблюдала за трактором, как он пятится задом, фырча и плюясь сизым облаком отработанных газов. Возле него суетились сотрудники ГИБДД, какие-то люди в железнодорожной форме и в оранжевых жилетах ремонтников. Самого автомобиля из окна не было видно, и Надежда вновь перевела взгляд на группу мужчин возле джипов. Это были крепкие молодые ребята в темных костюмах и светлых рубашках, с короткими, чуть длиннее, чем у бандитов, но короче, чем у нормальных граждан, стрижками и японскими рациями в руках. Смотрелись они вполне цивилизованно, и на бандитов походили не слишком, скорее, на телохранителей какого-нибудь богатея или партийного вельможи.

Но кто их знает этих богатеев и вельмож, вполне возможно, что сами они как раз из подобного спецконтингента. Обтесались, обтерлись, приоделись, глядишь и не отличишь от вполне законопослушных граждан. Правда, физиономия, как не скрывай, выдает былые пристрастия. И как тут не вспомнить старину Ламброзо с его откровенно буржуазной теорией. Но что поделаешь, если за спиной иного добропорядочного буржуа стоит пара поколений отпетых уголовников…

Надежда усмехнулась про себя. На ней, как не крути, тоже лежит печать прежних пристрастий, поэтому, видно, и привлекли ее внимание ребята с хорошо развитыми челюстями и мускулами. Оказывается, она не совсем потеряла профессиональное чутье, и не зря, наверно, всей своей закаленной боями милицейской шкурой почуяла вдруг опасность. Теперь она не отводила от этой компании взгляда, стараясь разглядеть, чем занимаются парни в темных костюмах.

Они стояли полукругом, загораживая широкими плечами и мощными торсами кого-то, явно не любителя посторонних взглядов, а, может, просто о чем-то совещались. И когда они вдруг расступились, Надежда не поверила своим глазам. В следующую секунду она уже мчалась к выходу из вагона, а еще через пару мгновений спрыгнула на усыпанную галькой насыпь…

Глубокий ров отделял железнодорожную насыпь от дороги. На дне его стояла вода, метра в полтора шириной, и это препятствие невозможно было преодолеть в прыжке. Противоположный склон рва был не менее крутым, но в отличие от насыпи — глинистым и скользким. Надежда бежала по насыпи вдоль поезда, высматривая, где можно удобнее перебраться на противоположную сторону. Одновременно она не выпускала из поля зрения трех телохранителей, которые сопровождали высокого молодого человека в белых брюках и тенниске. Они быстро шли к переезду, до которого оставалось метров сто, не больше. И тут Надежда столкнулась с проводницей. Та бежала навстречу ей от головы поезда и орала не своим голосом:

— Назад! Назад! В вагон! Кретинка! Куда прешь?

Надежда на ходу оттолкнула ее с дороги и тут увидела, что противоположный склон понизился, а на дне рва нет воды. Она скатилась по насыпи, хватаясь за кустики какой-то травы, вскарабкалась наверх и выскочила на дорогу прямо перед мужчиной в белых брюках. И тут же поняла, как опрометчиво поступила.