Инна Бачинская: Убийца манекенов

Федор и Савелий снова переглянулись. Савелий раскрыл рот, но Федор сделал страшное лицо, и Зотов рот закрыл.

Буквы были разнокалиберные по размеру и стилю и разноцветные. Начальное «и» было красным и сильно кренилось вбок, зеленое «з» напоминало пружинку, а «т» вообще оказалось грибом-сыроежкой с сиреневой шляпкой – видимо, из детской книжки. Вместо точек над желтой буквой «ё» были нарисованы два крохотных глаза, смотрящих в разные стороны, – один голубой, другой лиловый.

– Развлекается, сволочь! – возмущался Коля. – И времени не жалко! Ну, попадись ты мне только!

– Ты не прав, Николай, – сказал Федор примирительно. – Человек осознал свои антиобщественные поступки, встал на путь исправления. Радоваться надо. Много у тебя таких?

Он протянул письмо Савелию.

– Не очень, – признал Коля. – Но, как вспомню… так прямо… своими бы руками! Сколько он мне крови попортил! Да я от телефона шарахаться стал! Как ночной звонок – все, думаю, повесил!..

– Ты сказал, капитан? – сообразил вдруг Савелий.

– Капитан, – подтвердил Федор. – Это не ошибка, как ты небось подумал, мой друг Савелий. Николай получил повышение по службе. Теперь он у нас капитан. И по этому поводу, как говорил один любимый народом киноперсонаж, родился хороший лирический тост. За нашего друга капитана! Будь здоров, кэп, и не грусти! Савелий, наливай!

Друзья выпили. Помолчали. Савелий украдкой взглянул на часы.

– Сиди, рано еще, – приструнил его Федор. – Имеешь право раз в квартал. Тем более до свадьбы. Кстати! Мой курс собирается в гости к Манохину, в музей манекенов. Хотите с нами?

– У меня твои манекены – во где! – сказал Коля с отвращением и резанул себя ребром ладони по горлу.

– Смотрите! – вдруг сказал Савелий, кивком головы указывая на противоположную сторону тротуара.

Там, увлеченно беседуя и не замечая ничего и никого вокруг, шли двое – мемуарист Дима Сотников и высокая девушка в короткой майке, открывающей пуп, и блестящих парчовых штанах до колен. У девушки была странная прическа: торчащие кустики волос, перехваченные ленточками с золотыми и серебряными шариками.

– Моя студентка, – заметил Федор. – Хорошая девочка, умненькая. Зовут Николь. И беседуют они, заметьте, на философские темы. Никак не могу привыкнуть к тому, как они одеваются. Представляю себе, что будет твориться в городе после африканской выставки.

– Француженка? – удивился Савелий.

– Чистокровная наша. Мода такая. Ничего не поделаешь, глобализация. Мир превращается в большую деревню. Родилось новое поколение, с новыми ценностями, своими взглядами на жизнь, культурой, языком… и так далее. Вот посмотришь на свою Настю лет эдак через пятнадцать.

…Они смотрели вслед Диме и девушке, пока те не затерялись среди прохожих…

Стигма – здесь: знак, клеймо.

Онна ( японск .) – женщина, мина ( японск .) – люди.

Третьего не дано ( лат .).