Буало-Нарсежак - Голубой экспресс делает 13 остановок (Сборник рассказов)

— А уж я-то как!

— То есть?

— О Господи! Я-то ведь не могу торговаться.

— Но простите… Торгуйтесь, мой дорогой, торгуйтесь… Никто не заставляет вас покупать… Если вы откажетесь, я возьму вашу жизнь себе, только и всего.

Югенэн колеблется. Вот если бы увидеть лицо, скрывающееся под этой маской.

— Хорошо, — говорит он наконец. — Я подпишу два чека.

— Не сейчас, — говорит Мерюз. — Сначала составим договор.

— Какой договор?

— Как какой? Договор о продаже. Не мне вас учить.

Ошеломленный Югенэн подходит к пишущей машинке и заправляет в нее лист бумаги.

— Нет, — говорит Мерюз. — Гербовую, пожалуйста. Таково правило. Я-то знаю, какое большое значение вы придаете контрактам.

Югенэн нехотя покоряется:

— Как вы собираетесь все это изложить? Боже, до чего все это нелепо!

— Вовсе нет. Обычный текст: «Я, нижеподписавшийся, Шарль Югенэн, проживающий по адресу… и прочее… настоящим подтверждаю, что купил…»

— Нет, — говорит Югенэн, — выкупил…

— Нет уж, простите! Мне вы ничего не продавали.

— Но вы-то у меня кое-что забрали…

— Вовсе нет! Если бы я забрал вашу жизнь, вы были бы уже мертвы. Не надо путать. Ваша жизнь — моя собственность. Это совершенно меняет дело.

Югенэну нечего возразить против железной логики собеседника, и он продолжает печатать: «…купил свою жизнь за сумму в сто тысяч франков, выплачиваемую двумя чеками по пятьдесят тысяч каждый…»

Мерюз перегнулся через его плечо.

— Исправьте, — говорит он. — Не «свою» жизнь. Если бы она была вашей, незачем было бы ее покупать. Поставьте просто «жизнь». В случае судебного разбирательства не будет никакой двусмысленности. Даже нет, не так. Вместо «жизнь» поставьте «одну жизнь». Понимаете, это одна жизнь среди множества других, не хуже и не лучше. Я продаю вам несортовой материал. И — подумайте! — за какие-то сто тысяч франков… Так, число… Подпись… Спасибо… Ну, а теперь — чеки… на предъявителя, естественно.

Югенэн вынимает из ящика чековые книжки, заполняет, передает Мерюзу. Тот быстро проверяет.

— Поскольку я не могу пешком возвращаться в Лион, то позволю себе одолжить у вас машину; вы найдете ее потом на площади Терро.

Мерюз делает два шага к двери, оборачивается.

— Да, последнее. Вы должны дать мне слово, слово честного человека, что не станете разглашать нашу сделку, ну, скажем, до полудня.

Югенэн слишком поспешно отвечает:

— Даю вам слово.

— Не торопитесь, — заявляет Мерюз. — Мне не нужны сиюминутные обещания. Вы действительно обещаете?..

— Я обещаю вам, — твердо говорит Югенэн.

— Я верю… Хочу верить, что, если вдруг вам придет в голову мысль предать меня, вас остановит то обстоятельство, что я мог застрелить вас, получив свои чеки. Ибо, согласитесь, сейчас меня уже ничто не сдерживает… Хотя нет, кое-что держит. Эта гербовая бумага, которую вы подписали. Эта бумага священная!.. Я даже не буду вас связывать… К чему эти грубые методы?.. Я дал слово и сдержал его… Вы дали слово… Честность в делах — вот мой девиз. Всего хорошего, мсье.

Мерюз выходит. Наблюдая через окно, Югенэн видит, как он входит в гараж и через мгновение уезжает на «DS».

…И только тогда Югенэн приходит в себя. Он бросается к записной книжке, лихорадочно листает ее.

— Так, Лионский депозитный банк… Вот!

Он быстро набирает номер.

— Алло, мадемуазель, соедините меня с номером 37–33–56 в Лионе, мой номер 94 в Сен-Фортунате… Это очень важно… Да, спасибо.

Он что-то бормочет в ожидании связи, его переполняет злоба.

— Алло… Ах, занято?! Черт!.. Мадемуазель, тогда соедините меня с… — он листает свою книжку, — номером 24-31-89 в Лионе… Да… Алло… Алло… «Сосьете женераль»? Говорит Шарль Югенэн, счет № 12 304… Сейчас к вам обратится один человек… с чеком на предъявителя на пять миллионов… ну, пятьдесят тысяч, если вам так больше нравится… Не оплачивайте!.. Это — мошенник… Сейчас нет времени объяснять… Мне еще нужно позвонить в полицию…

Он вешает трубку и снова набирает номер.

— Мадемуазель! Попробуйте еще раз номер 37-33-56 в Лионе для 94-го в Сен-Фортунате… Да… Алло… Ах, все еще занято… Нет-нет, не разъединяйте, только не разъединяйте… Дайте мне другой номер. — Он снова листает книжку. — Вот. Соедините меня с…

— Так-так! — раздается знакомый голос.

Югенэн, вздрогнув, поворачивается. Трубка безвольно падает из его руки на кипу бумаг. На пороге, по- прежнему в маске, стоит Мерюз. Пистолет его направлен на Югенэна.

— Вот оно, слово честного человека! — восклицает он. — А я-то еще колебался — возвращаться или нет… И все повторял себе: «Невозможно, чтобы мсье Югенэн так поступил, ведь он не похож на неблагодарное чудовище. Сейчас он наверняка думает, что я мог его убить, получив чеки. Он, очевидно, думает, что я мог потребовать больше… Ну, и потом, он ведь подписал…