Марк Олден - Женщины для развлечений

Идея ориентировать клуб на азиатов понравилась Дюмасу, он всегда считал их очаровательными и интересными. Он даже в штат нанял половину азиатов. Порою у него дух захватывало от утончённости и хрупкости их красоты. Благодаря им "П.Б." казалась ему клеткой с прекрасными птицами.

В салоне для ОВЛ Дюмас выпустил к потолку кольцо дыма, вспоминая, как Ёкои приобщил его к серьёзной музыке. Оскар продолжал есть.

Вдруг пёс повернул свою несуразно большую чёрную голову к входу. Через несколько секунд кто-то подёргал ручку снаружи. Но дверь была заперта, и мужской голос произнёс:

- Что такое, что такое? Бен, ты там?

Дюмас поднялся из кресла, подошёл и выглянул в "глазок". Потом отодвинул засов, открыл дверь и кивком пригласил Рассела Форта войти. Они пожали руки, и улыбающийся Дюмас сказал - рад, что ты смог прийти. Он показал на плетёные кресла.

Почему, подумал Дюмас, чернокожие так любят одеваться под сутенёра? Сегодня на полном круглолицем Форте был пурпурный бархатный комбинезон с металлическими нашлёпками, золотая серьга и серые сапоги из шкуры ящерицы. С плеч свисало бежевое пальто из викуньи, а золота на Форте хватило бы, чтобы покрыть алтарь в мексиканской церкви. Его глаза скрывались за янтарными стёклами очков, бритая голова поблёскивала, как луна.

Дюмас обратил внимание на стакан в руке Форта. Очевидно, мистер Ф. зашёл в бар внизу, а выпивку, наверное, записал на счет Дюмаса. Да ещё к бабе какой-нибудь пристал по дороге сюда, оттого и опоздал.

Нет, Дюмас не был слеп к недостаткам этого афро-американца. М-р Ф. не мог жить без удовольствий, и это делало его ненадёжным в глазах Дюмаса. Главным для него были развлечения, азартные игры, женщины. Вся его жизнь немедленное удовлетворение. Он и часу не подождёт, чтобы стать счастливым по мнению Дюмаса, это было характерно для чернокожих в целом.

Перед плетёным креслом Форт запахнулся в свою викунью, потом сел, а ноги положил на мясницкий чурбак, служивший кофейным столиком. Дюмас вернулся на прежнее место. Руку положил на доску для триктрака, лежавшую в соседнем кресле.

Форт поднял стакан в шутливом тосте.

- Подкрепить организм, я говорю. Чем больше пьёшь, тем больше хочется.

- Странно, что ты не влюбился там, внизу, в танцзале. - Монотонный шёпот Дюмаса был не лишён приятности.

Форт отхлебнул виски, звучно хохотнул.

- Я не ищу любви, амиго. Но развлечься всегда хорошо. Потанцевал с миленькой кореяночкой. Лет восемнадцать крохотульке. Я собирался показать ей свой двухдюймовый член.

- Двухдюймовый?

Форт хихикнул.

- Два дюйма от пола.

- Ясно.

- В общем, мы танцуем, и вдруг какой-то кореец подскакивает и утаскивает девчонку. Я хотел ему выдать, но вижу, с ним целая команда.

- Любишь ты усложнять себе жизнь.

Форт ухмыльнулся.

- Всех баб в мире не перетрахаешь, но попытаться-то можно. Ладно, давай говорить о деньгах, которые я заработаю. Я вижу, с тобой твой сраный пёс.

- У Оскара послезавтра день рождения. Ему будет четыре.

Форт фыркнул.

- Четыре года и три ноги. Лучше бы наоборот. Три года и четыре ноги, ты меня понимаешь?

- Суть понял.

Дюмас зажёг ещё одну "Лаки" и выдохнул дым в потолок. Глаза у него предельно сузились, на левом виске билась венка, и он кусал нижнюю губу большими желтоватыми зубами. Иисусе, если бы только у Форта были мозги. Дюмас шумно потянул носом, изобразил улыбку на лице и перевёл взгляд на Форта.

Смотрел он на него несколько секунд. Улыбка Дюмаса, прочно севшая на лицо, была ледяной. Немигающие глаза поблёскивали. Пальцы руки на доске для триктрака сжались в кулак, разжались, опять сжались.

Если бы Форт присматривался к Дюмасу, он бы заметил сигналы опасности. Но глаза за янтарными стёклами были закрыты, и он ничего не увидел. Он кокаина нюхнул не так давно, и душа его парила высоко-высоко. На кокаиновом облаке он не боялся явиться в присутствие господина Бена Дюмаса. Вообще же нельзя не опасаться человека, который не только убивает людей, но и однажды голыми руками задушил терьера, принадлежавшего торговцу наркотиками.

Форту нужны были деньги, кормить игрока в себе, иначе он бы в одном городе не остался с этим ледяным педиком, не то что в одной комнате. Натуральный факт - Дюмас просто не понимает, что такое быть человеком. У Дюмаса большая голова, люди говорили, чтобы подлости вместилось побольше. На улице его прозвали "Хичкоком": все знали, что он полный психопат.

А самое страшное - его нельзя убить, потому что он уже мёртвый.