Питер Маккертин - Солдаты удачи

— Хладно, горячо, — сказал я, — но Гванда мертв, и мир от этого стал лучше.

— Молчать! — Майор вскочил из-за стола и обежал вокруг меня, не сводя с меня своего единственного глаза. Глаз был влажный, прочерченный красными прожилками. Майор побрился, но кое-как: остались отдельные островки растительности. — Ты будешь говорить, когда я тебя спрошу, — добавил он, пытаясь сдержать себя. Для старого солдата такой выход эмоций являлся признаком плохой формы. — Ты понимаешь, что ты наделал? В тот момент, когда ты убивал Гванду, ты почти пускал пулю в голову мистеру Диману. Ты знаешь, нет, ты знаешь, кто такой мистер Диман? Один из известнейших граждан страны! Личный друг премьер-министра. Возможно, самый крупный землевладелец Родезии. А ты, да, ты, взял и убил его! И что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Конечно, стали бы вы обменивать Гванду, если б они захватили несколько рядовых фермеров? Или, скажем, сержанта армейского? Человека, вроде Питера Ван Рейса.

— А что с Ван Рейсом?

— Он убит.

— О, а я не слышал. Хороший человек. Как это случилось?

— Обычное дело — засада. Ему пробило голову. Как вы сказали, хороший человек, очень хороший человек.

Для меня Ван Рейс был во много раз важнее, чем этот… мистер… Диман — крупный землевладелец с большими политическими связями.

Коротко погоревав о Ван Рейсе, майор вернулся к Гванде.

— Объясни мне, ну зачем ты это сделал? Я столько насмотрелся на наемников и думал, что тебе-то можно доверять.

— Мне жаль, что я вас подвел, сэр. Я решил, что это самое правильное, что я должен был сделать,

Майор снова взорвался от возмущения.

— Господи! Правильно, неправильно — эти вещи не имеют никакого отношения к политике! Ты знаешь, что я могу пустить тебя в расход за это дело? — спросил он усталым голосом.

— Да, сэр.

— И это всё, что ты можешь сказать?

— Нет, майор, не всё. Вы хотите знать, почему я убил Гванду, и я вам скажу. Когда изловишь бешеную собаку, ее нельзя больше выпускать. Вы знаете, как мне нелегко было поступить против вашего приказа? Очень нелегко. Я был солдатом значительную часть своей жизни. Я привык исполнять приказы, даже если они кажутся мне малоосмысленными. Но Гванда — это совсем другое дело. Отпускать его было совсем бессмысленной штукой, и не считайте, что я не думал о Димане и положении, в какое он попал. Думаю, у него есть семья?

Майор еле заметно кивнул:

— Есть. Я знаю его жену и трех дочерей.

— Я предполагал, что есть, Думаете, я хотел причинить им боль? — Я покачал головой. — И все равно я не мог дать Гванде уйти. Он снова принялся бы убивать и пытать людей. Умтали и убитые там — это только начало.

Совершенно измотанный, майор перестал ходить по кабинету и тяжело опустился на стул.

— Эх, Рэйни, в мире столько террористов! Одним больше, одним меньше так ли это важно?

— Гванда так и сказал, майор. Если б он так не сказал, я, может быть, и не убил бы его.

— Но ты убил.

— Да, сэр.

— У тебя это так просто — принять такое решение.

— Но это так. Я знал, что делал, майор.

— Ты, конечно, знаешь, что с Родезией для тебя покончено. Я не могу держать тебя здесь после всего этого. Жаль, у меня насчет тебя были большие планы. Собери свои вещи и будь готов отбыть дневным самолетом. В аэропорту тебя будет ждать билет. Куда ты подашься? Полагаю, в Нью-Йорк?

Я ответил, что да, что у меня есть планы найти у мистера Райена другую работу.

— А как насчет расстрела, майор? Отпуская меня, вы попадаете сами в щекотливое положение. Правительству это не понравится. Думаю, они хотели бы на моем примере поучить других.

Майор встал и протянул мне руку.

— Хотели бы, еще как хотели бы! Могу сказать, что на мою голову обрушится масса проклятий. Ничего, пройдет. Видишь ли, я хорошо делаю свое дело. И ты тоже, хоть и не подчиняешься. Жаль, что ты не сможешь остаться.

— И мне тоже, — ответил я. — Мне начало нравиться здесь.

— Да, — внезапно потеплевшим голосом произнес майор, — тут наклевывается хорошая маленькая война. Я даже смогу вылезти из-за этого проклятого стола, если кубинская братия полезет сюда. О, Рэйни, это так здорово — разбить лагерь под звездами и есть консервированную говядину из миски.

Думаю, майор видел перед собой другие, прежние войны, но я его понял. Раз пушки и стрельба вошли в твою плоть и кровь, от этого не избавишься. Конечно, мир станет лучше без людей, подобных майору и мне. Он станет лучше и без наемников, солдат удачи, наемных убийц. Они сражаются вместо других за деньги. А после того как война выиграна или проиграна, до них никому нет дела.