Альберт Байкалов - Крутая глиссада

– Это устроим, – Метис потер руки. – Мы по-настоящему ее изобьем. Кроме того, она очень хитрая. Если все сделает как надо, я озолочу ее.

– Тогда решено, – Скрипач посмотрел на часы. Близился вечер. – Нужно установить, где устроится спецназ.

– Трудно, но, поверь, этим занимаются. Я подключил много людей. Вернее, всех, кого мог.

– Верю, – удовлетворенный ответом, Скрипач потер руки и вновь присел перед содержимым тайника.

Его мучил вопрос: знал ли Таровский, для чего отправляют его? Или арабы не доверяют миллиардеру? И все-таки какая-то затаенная гордость охватила Скрипача, когда он увидел содержимое тайника.

«Пользуются наши спецы спросом во всем мире, – подумал он. – Не прислали ни араба, ни англичанина. Уговорили-таки олигарха пожертвовать своим начальником службы безопасности. Долго еще будет в цене старая советская школа!»

– Метис! – окликнул один из бандитов, ехавших с ними. Он выбрался из оврага и быстрым шагом подошел к своему хозяину. Скрипач вспомнил, что его зовут Номали. Некоторое время чеченцы о чем-то говорили. Потом Метис побагровел и стал ругаться.

– Что? – почувствовав неладное, Скрипач подошел к чеченцам.

– Прапорщик убежал, – ошарашил Метис. – Ладно, с тобой останется Номали, а я поеду.

– Но есть и хорошая новость, – слова Номали, произнесенные на русском, заставили Метиса остановиться. – Спецназ только что воевал сам с собой и этим себя обнаружил.

– Как это? – не понял Скрипач.

– Стреляли там, где нас нет, – пояснил Номали и насмешливо посмотрел на Метиса. – Это близко от Харачоя. Они хотели, чтобы шум был слышен в селе.

– Зачем? – брови Метиса сошлись на переносице.

– Наверняка ночью в Харачой придут предатели и скажут, что они сражались с русскими.

– И им нужна машина, чтобы отвезти раненого, – договорил за Номали Метис.

– Надо предупредить Музаева и Беса.

– Не стоит, – Метис поморщился. – Мы уже предупредили. Они будут ждать.

Шаман поднялся на взгорок и посмотрел вниз. Вершины гор еще купались в лучах вечернего солнца, а в расположенном между ними селе уже были сумерки.

Джин уселся у основания огромного дуба, отложил в сторону автомат, снял ботинки и, вытянув ноги, пошевелил пальцами. Носки были мокрыми и светились на пятках дырами. Несколько пар остались в специальном рюкзаке, сшитом из камуфлированного материала с учетом фигуры каждого офицера и прапорщика. Естественно, на задания, где приходилось выступать в роли боевиков, чеченцы спецрюкзаки не брали, заменяя их обычными.

– Да-а, – склонив голову набок, протянул Джин.

– Что? – Шаман развернулся в его сторону и усмехнулся, догадавшись, в чем дело. – Нормально все. Так даже надежней. Откуда у боевиков, которые неделями не выходят из леса, новые носки?

Джин не отреагировал на слова друга. Он раздумывал над тем, как вести себя с Музаевыми. По уточненным данным, полученным Линевым по линии МВД, в доме сейчас проживали шесть человек. Муж, жена, взрослый сын и двое малолетних детей. Кроме них, по словам соседей, появился еще один мужчина. Он практически не покидал двора, слегка прихрамывал на правую ногу. Как объяснял сам Музаев Галав, мужчина был родственником по линии жены. Приехал из соседнего района. Помогая по хозяйству, наступил на доску, из которой торчал гвоздь, и проткнул ступню. Все прекрасно понимали, что просто так чеченец не приедет к родне. В крайнем случае погостит пару дней, и все. Конечно, если решит остаться дольше, гнать не будут. Гостю всегда рады. Однако на Кавказе мало кто позволит себе быть обузой даже близким. Другое дело помочь построить дом или что-то отремонтировать. Но изо дня в день без дела слоняться по двору даже позорно, тем более мужчине. Джин подозревал, что мужчина попросту раненый боевик. По просьбе Линева милиция не стала беспокоить гостя Музаева более серьезной проверкой.

В полдень группа устроила в лесу, с южной стороны села, перестрелку. Рванули несколько гранат. Джин с Шаманом имитировали отход в направлении равнинной части. Остальные организовали преследование. В последний момент, перейдя стремительную речку вброд, чеченцы якобы оторвались и ушли. С этого момента они могли надеяться только на себя. Внешне ни Вахид, ни Шаман ничем не отличались от бандитов. Обросшие, грязные, усталые. Шаман в бинтах. Москит повредил ему на плече кожу так, словно тот ранен осколками гранаты, добился припухлости и наложил повязку. Для правдивости всучил несколько пилюль, если их съесть, то на время подскочит температура. Таким образом, можно имитировать тяжелое состояние, вызванное воспалением ран.