Сергей Зверев: Война кончается войной

— Слышь, а ты чего же все целишься, да никак рубашонку на себе не порвешь?

— Да кто ты такой, чтобы мне указывать?!

— Кость, хорош, а? — вздохнул Васильев. — Честно слово, так намотались сегодня, столько концертов и без тебя насмотрелись.

— А здорово я в роль вошел, да? — расплылся Пономарь в улыбке. — Все поверили, между прочим. Только ты не верил, Леха.

— Это что, ваш? — Шаров подошел и с недоумением посмотрел на Пономаря.

— Это четвертый член нашей оперативной группы, — кивнул Васильев. — Видишь, цирк уехал, а клоун остался. Знакомься, старший лейтенант Астахов Костя.

— А как похоже! Сам Ворон тебе поверил. А наши никак не могли к нему подобраться, а ты вон, по правую руку сидел.

— Это он может, — махнул рукой Васильев. — Костя несколько лет прослужил в конвойных войсках, охранял колонии. Ну а когда война началась, попросился к нам. Он уголовный мир во всех его красках хорошо знает.

До отлета оставалось четыре часа. Майор Воротников вез москвичей в своей служебной машине. И пока они ехали, никто не проронил ни слова. Глеб Иванович только поглядывал в зеркало на сидевших на заднем сиденье Бессонова и Мороз, и по его губам иногда пробегала тень улыбки.

На погосте за совсем сгнившим заборчиком они нашли осевший холмик. Кладбищенский сторож, хромая, спешил проводить офицеров и все время суетился, пока Воротников не попросил его постоять в сторонке.

Наталья Андреевна присела над холмиком и положила на него букетик полевых цветов. Она расправила их и еще некоторое время держала ладонь на теплой земле. Бессонов смотрел на женщину, и сердце его сжималось. Чувствовал, что Наташа готова сейчас упасть на могилу своего сына, погибшего такой страшной смертью, упасть и разрыдаться, дать волю чувствам. Но она этого не сделает. И даже если бы она приехала на могилу сына одна, то все равно не позволила бы себе такого.

«А ведь она могла убить Кучерену, — подумал Бессонов. — И никто бы ее не осудил за это». Ее заслуг перед родиной хватило бы, чтобы многие закрыли глаза на ее «проступок». Но она не мститель. Как хорошо сказала как-то Наташа Мороз: «Я не женщина, я — государство, а государство — это закон. И я вас буду ловить, чтобы вас судили по закону».

— Все, поехали, — тихо сказала Наталья Андреевна, и вдруг из ее глаз все же брызнули слезы. Бессонов обнял женщину за плечи. Стал гладить по голове, что-то шепча на ухо.

— Да, Володечка, — отвечала она, — да…

— Вы не беспокойтесь, товарищ майор, — сказал Воротников. — Мы будем смотреть за могилой вашего сына. У нас одна родина: и у русских, и у украинцев, и у казахов. И герои у нас одни. Те, кто родину защищал и пал от руки врага… И враг у нас один, независимо от его национальной принадлежности.

ДЗОТ ( аббрев. ) — деревоземляная огневая точка. Полевое оборонительное фортификационное сооружение из досок, бревен и земляной насыпи. Имела, как правило, одну или две амбразуры для ведения пулеметного огня.

С началом нападения Германии на СССР боевики и сторонники ОУН развернули широкую диверсионную и саботажную деятельность в тылах РККА. В ряде городов и населенных пунктов были инициированы вооруженные выступления. Часто продвигавшиеся в передовых эшелонах немецких войск сторонники ОУН, т. н. походные группы ОУН, при занятии населенных пунктов организовывали в них новую администрацию и структуры управления, в том числе украинскую милицию.

Уже 23 июня 1941 года руководство ОУН направило меморандум о своем дальнейшем сотрудничестве с Германией в Рейхсканцелярию.

Дмитро Клячкивский — полковник повстанческой армии, c 13 мая 1943 по 27 января 1944-го — командир УПА. Известен под псевдонимами Клим Савур, Охрим, Билаш, Роман, Щур и другими.

Контрразведка.

( жарг. ) Имеется в виду 58-я статья УК — измена родине.

Шутце ( нем. стрелок ) — звание, соответствующее рядовому в других европейских армиях.

Омшаник — помещение для зимнего хранения ульев с пчёлами.