Я и тогда еще не понял, куда он клонит. Думаю – шутит. «Ага, – поддерживаю, – ювелирный магазин ограблю. Или ликеро-водочный.» – «Можно магазин, – гаденько улыбается Леха, – а можно и посерьезнее дело провернуть. Будь я гангстером – знаешь, что бы придумал? Взял бы у Шохмана взаймы крупную сумму, а потом бы грохнул его вместе с Власовым. Женькин труп оставил бы на месте, а водителя закопал бы где-нибудь или утопил. А на месте убийства этим самым пальчиком след оставил. Причем не просто так, а кровью убитого Евгения Наумовича. Как бы менты все это дело расценили – соображаешь?… То-то!» И опять ведь смотрит на меня, гнида, испытующе. С одной стороны, вроде как и шутка все это, а с другой – на полном серьезе говорит.
И вот тут-то меня – как обухом по башке. Понял я все, что он задумал, – от начала и до конца. Он, сука драная, хотел, чтобы я действительно Шохмана убрал. Причем не просто убрал, а чтоб еще под это дело и Власова подставить. А сейчас просто проверял – поведусь или нет. Дай я слабинку – Глебов бы меня сразу в оборот взял. Мастер он на такие штучки. А потом, если бы все выгорело, сдал бы меня с потрохами. И перед хозяевами своими выслужился бы, и деньги бы поимел, и отомстил.
Константин Михайлович вдруг умолкает, а затем бросает на меня такой взгляд, как будто вдруг обнаружил мое присутствие в собственном кабинете. Он снова делает глубокую затяжку, нервно дергая при этом головой.
– И такое меня зло взяло в этот момент, что я тут же скумекал, как этот пальчик на самом деле надо использовать. «Повезло, – говорю, – Шохману, что ты не гангстер. Ладно, Леша, пора мне! Давай мусор выброшу, а стаканы ты уж сам помоешь». Взял я этот листочек с отпечатком, бросил небрежно на газету, которой столик накрывали, потом эту газету вместе со всем мусором свернул аккуратно – типа, чтобы порошок на ковер не просыпался, и отнес на кухню. У него там мусоропровод – дом-то сталинский, с умом строили. Газету со всем содержимым я в этот мусоропровод и выкинул, еще крышкой специально стукнул громко, чтобы Глебов слышал. А вот бумажку с пальчиком вынул и в карман положил.
Мой собеседник резким движением раздавливает в пепельнице окурок.
– И знаете, что я заметил? С того раза Глебов ко мне переменился сильно. Нет, про палец этот он больше разговора не заводил. Вроде как и забыл эту историю. Но на самом-то деле не забыл – я-то это прекрасно понимал. Не мог, падла, мне простить, что я не согласился. Ну, а дальше вам рассказывать нечего – сами все знаете.
– Не все, – качаю я головой. – Нож куда дели?
– Нож этот сейчас на дне Москвы-реки. Там, надо полагать, много подобного хлама. Верите – Неву поганить не стал бы, будь у меня даже время до нее прогуляться. Но тогда времени не было – бегом в метро. До поезда полчаса оставалось.
– Между прочим, эта поездка в Москву вами все же специально организована была? Для алиби?
– Нет. Просто так уж все удачно совпало.
– Удачно?
– Да, может, не то слово, – с усмешкой кивает Бердник. – Я в том смысле, что легло все так. И поезд в Москву, и Власов с супружницей Женькиной. В тот вечер я Маришку хотел в ресторан пригласить – посидели бы перед поездом. Звоню ей на работу. Так и так, мол, как дела, что так поздно трудишься – начальство не пускает? А она с такой усмешечкой – начальство уже укатило. Муж в отъезде – так что время зря терять. Я и спрашиваю – что, опять с этим водилой? Ну, а с кем же еще, – говорит. Про роман шохмановской жены с Власовым мне давно известно стало. Маринка хоть и молодая, но баба с головой. Сразу все просекла. Вот тут я и понял, что другого такого шанса может не быть, и что все надо закончить именно сегодня. Палец-то мне по рисунку к тому времени уже давно сделали. Я, когда это клише в крови пачкал, Глебов еще жив был. Понял все, сука.
– Клише вам Сорокин изготовил?
– А кто же еще. Стоп! – Впервые с момента начала нашего разговора мой собеседник выглядит озадаченным. – А про Сорокина вы откуда знаете?
– Задавать сыщику вопрос «Откуда вы знаете?» так же неприлично, как интересоваться у бизнесмена размером его банковского счета. Важно, что знаю. И знаю даже, что вы устраивали ему консультацию у доктора Лейкина.
– Ого! Вы действительно опасный человек, мистер Шерлок Холмс. Признаться – удивили мня изрядно.
В этот момент Константин Михайлович перехватывает мой взгляд, направленный на висящие в простенке миниатюры, и его губы расплываются в понимающей улыбке.
– Да, вы правы. Доктору Виталий подарил точно такие же.
Читать дальше