Сергей Самаров - Лезгинка по-русски

Так и сумели договориться, но не в кабинетах внутри лаборатории, а на прогулке в соседних горах, чтобы избежать подслушивания. Полковнику Лоренцу пришлось при этом сказать, что Зурабов сам не пожелал посетить лабораторию, стараясь не попадать в поле зрения камер видеонаблюдения американской разведки. Лоренц это понимал – как же, представитель мусульманского мира, мира воюющего; может быть, и не связанный напрямую с «Аль-Каидой», тем не менее имеющий по крайней мере моральную поддержку с той стороны. Но пусть этот эмиссар и будет агентом «Аль– Каиды»! Это не имело значения, поскольку в данном конкретном случае он должен работать на интересы Соединенных Штатов.

Такая предосторожность со стороны грузинского подполковника лишней не была. Элизабар прекрасно знал, что Лоренц не доверяет никому и всех одинаково презирает, кроме своих соотечественников, и сам в ответ относился к американскому полковнику адекватно. Но при этом на обострение отношений не шел, поскольку другой случай так основательно заработать в жизни едва ли представится, и упускать его из-за каких-то там амбиций ни в коем случае нельзя. При этом подполковник Мелашвили не видел в своем поведении ничего предосудительного, поскольку был продуктом своего времени и действовал так же, как все вокруг него, стараясь не упустить момент, если такой подвернется. А задача, которую поставил перед участниками операции «Хиросима» полковник Лоренц – наводнить Россию предельно дешевыми наркотиками, – касалась самого полковника и волновать должна была именно его. Если взялся проводить такую операцию, сначала узнал бы о порядках, существующих на постсоветском пространстве, о системе посредников, каждый из которых «нагревает» руки с тем, чтобы довести конечный продукт до максимальной стоимости. Так во всем. И в торговле наркотиками тоже. И даже тогда, был уверен Элизабар Мелашвили, когда заработает вторая часть операции и недоучившиеся химики начнут делать фенциклидин на кухнях в массовом порядке, наркотик будет стоить столько же. Посредники просто не допустят снижения цены. Иначе им не на чем будет зарабатывать.

Так, при всем своем желании нанести вред северному соседу, как требовало того руководство страны, подполковник грузинской разведки, участвуя в операции напрямую, был уверен в ее конечной бесполезности.

Когда-то Элизабар Мелашвили мечтал стать футболистом и, как все начинающие и еще не познавшие себя, непременно знаменитым. Еще мальчишкой он тренировался с невероятным упорством, пытаясь характером подменить отсутствие футбольного таланта, но сам быстро почувствовал, что на одном характере долго продержаться невозможно. Главное, чего ему не хватало, – это умения видеть поле, а без этого, как ни старайся, как ни заставляй себя работать с мячом, когда ноги уже от усталости заплетаются, ничего хорошего добиться не сможешь, потому что футбол – игра коллективная, и одиночка там в состоянии проявить себя только тогда, когда команда будет играть на него. Но подобное случалось только с очень яркими талантами. Элизабар же не претендовал даже на талант заурядный. И футболистом не стал.

От спорта ему достались в наследство многочисленные травмы ног, которые даже не всегда позволяли ему полноценно заниматься специальной боевой подготовкой, когда Элизабар начал служить сначала в генеральном штабе, а потом и в разведке. В разведке занятиям по боевой подготовке уделялось гораздо больше внимания, чем в генштабе. Конечно, никто не требовал от него, офицера-разведчика, боевых навыков спецназовца; тем не менее в данной дисциплине даже среди себе подобных Элизабар отставал, с трудом осваивая умение бить руками и ногами и точно стрелять из любого положения, хотя никто не мог сравниться с ним в выносливости и быстроте бега. Это тоже было наследством футбола и самозабвенных тренировок.

И потому, собираясь выйти вместе с боевиками в маршрут, грузинский подполковник не сомневался, что выносливость его не подведет и с прохождением маршрута он справится. А если и будет трудно, то опять придется проявлять характер – тот самый, что когда-то заставлял его тренироваться даже тогда, когда другие, более способные, лишались сил. В глубине души надеясь, что за время похода стрелять и принимать участие в рукопашном бою не придется, Мелашвили все же готовился к делу всерьез и вооружился по полной программе. Но, как разведчик, он не желал привлекать внимания, и все оружие было арабского производства, в том числе и «американская» винтовка «М-16». [7]