Иван Стрельцов - Псы войны

Из темного сырого коридора они ворвались в помещение камер хранения. Такое же сырое полуподвальное помещение, освещенное несколькими длинными лампами дневного света. Перед Клочковым и Кольцовым стояли трое мужчин в длинных кожаных пальто. Всем за сорок, грубые скуластые лица говорили, что это тертые калачи. Обладают не только физической силой, но и профессиональными навыками. Однако сейчас преимущество было не на их стороне.

Трое «кожаных» находились перед дверью, ведущей на выход из сырого подвала, за их спиной, сжимая пластиковый конверт, стоял Ренат Тафулин.

В свою очередь, «кожаные» могли рассмотреть нападавших. Двое мужчин и три пистолета, оружие держат уверенно, руки не дрожат. Кстати, руки в перчатках. Как правило, перчатки надевают те, кто не хочет оставлять отпечатки…

— Чемодан поставь на пол, — приказал Клочков старшему из троицы.

Это был высокий мужчина с лицом тевтонского рыцаря, он медленно наклонился, ставя чемодан, потом так же медленно выпрямился. Посмотрев спокойным взглядом на налетчиков, негромко произнес:

— Мы здесь не одни.

— Знаю, — кивнул Клочков. — Уже срисовали три иномарки у вокзала и двух «быков» на платформе у поезда. А теперь медленно, очень медленно подняли руки. На кон поставлено слишком много, чтобы с вами церемониться.

Все трое сначала посмотрели на полковника, потом перевели взгляд на Кольцова. Тот, держа на уровне груди два пистолета, бесстрастно смотрел сквозь «кожаных», профессионалы знали этот взгляд. Все трое стали медленно поднимать руки.

— Вот почему он без охраны, сука, — просипел сквозь зубы коротко стриженный невысокий крепыш с золотой фиксой во рту.

— Он не сука, — проговорил весело Клочков. — Хотя с охраной точно подмечено. Но мы посчитали, что если их не нейтрализовать до встречи, то слишком много стволов будет против нас. А Ренат оказался благоразумным человеком, кстати, как и вы. Он такая же жертва налета. Ну ладно, хватит разговоров. Ренат, обыщи их, — наконец приказал полковник.

Тафулин, сложив конверт пополам, сунул его во внутренний карман дубленки. Подойдя сзади к «кожаным», начал быстро и довольно профессионально их обыскивать. Через минуту на бетонный пол со звоном упало четыре пистолета: два «Макарова», плоский уродец «ПСМ» и мощная итальянская «беретта». Потом к пистолетам добавился небольшой револьвер, спрятанный под брюками на ноге старшего.

Клочков извлек из кармана куртки трое наручников; бросив одни Ренату, приказал:

— Ну-ка, дружок, прицепи дяденьку к батарее. Чтобы не мерз.

Ренат схватил за плечо крепыша и потащил его к стене, где была установлена батарея парового отопления. Клочков поднял свой пистолет, целясь ему в голову, двух других под прицелом держал Кольцов.

У батареи крепыш выругался матом, сплюнул под ноги, но позволил приковать себя. Потом наступила очередь второго, худого, с бледным аскетичным лицом. За все время он не произнес ни слова, вот и сейчас молча отошел к стене и подставил руки. Старший этой троицы не сводил взгляда с Клочкова, потом глухо сказал:

— Рано или поздно мы встретимся, а тогда…

— Пути Господни неисповедимы, — перебил его полковник. — Ты сначала подумай о своих хозяевах. Тебя, человека со стороны, наняли в качестве посредника, потому что была своего рода репутация. Теперь ее нет. А в нашем деле человек без репутации хоть что-то, а вот с подмоченной репутацией — это уже как прокаженный. Будешь, как бродячий пес, по помойкам шататься в поисках объедков. И это в лучшем случае.

Тирада полковника достигла цели. Клочков психологически точно отгадал своего противника. Высококлассный спец (возможно, бывший «конторский», отпущенный после множества реорганизаций на вольные хлеба) был нанят одним из дальневосточных синдикатов на роль посредника. И вот эта роль не удалась.

— Мразь, — проскрипел старший, когда Ренат приковал его к батарее.

Клочков, взглянув на циферблат часов, жестом показал Глебу: «Время». Кольцов закрыл на задвижку входную дверь. Полковник при помощи отмычки отпер решетку, загораживающую проход к ячейкам автоматических камер хранения.

Глеб спрятал под курткой оружие и, бросив на ходу: «Тафулин, захвати чемодан», — быстро направился за Клочковым.

Тем временем полковник, пройдя зал камер хранения, остановился возле двери, обитой тонкой жестью и покрашенной в небесно-голубой цвет. В центре двери было написано кроваво-красной краской: «Пожарный выход».