Гюнтер Лофлёр: Зарубежный криминальный роман

— Я не хочу расплачиваться за вашу неумелость!

— Вы бросаете меня, Глория?

— Я вас уже бросила! Ненавижу побежденных. Однако…

— Однако?

— Думаю, что смогу противостоять вашему полицейскому. В конце концов, нет никаких доказательств…

Уортэм вздохнул.

— Спасибо, Глория… Действительно, нет никаких доказательств… Главное, не сходить с ума.

— Я уеду в Штаты…

— Прекрасная мысль!

— Но я не хочу ехать туда без денег.

Микаэль нахмурился.

— Что это значит?

— Что я продала свои украшения, чтобы выкупить долговые обязательства, которые вы подписали Брайсу Паркеру.

— Зачем?

— Чтобы вам перепродать.

— А где я возьму двадцать тысяч фунтов?

Глория улыбнулась.

— Не двадцать тысяч, а сорок, дорогой мой.

— Что?

— За сорок тысяч фунтов я обещаю вам безнаказанность, а значит возможность продолжать управлять состоянием вашей жены. Признайтесь, что моя цена не слишком велика.

— Значит, вы способны на это?

Певичка вздохнула.

— Одинокой женщине так трудно жить!

— А если… я не дам вам такую сумму?

— Я буду вынуждена все рассказать полиции. Долговые обязательства в моей сумочке послужат доказательством.

— Но вас также осудят за соучастие!

— Меня? Я думала, что с вашей стороны — это был просто фарс, и я развлекаюсь, имитируя, по вашему приказу, голос вашей супруги. Я отделаюсь порицанием… и пока вы будете размышлять в тюремной камере, я отправлюсь к леди Джейн и предложу ей выкупить закладные. Я совершенно уверена, что она это сделает.

Они с ненавистью посмотрели друг на друга.

— Глория, вы ничего не скажете в полиции.

— Вы знаете цену моего молчания.

— Вы ничего не скажите и сейчас отдадите мне бумаги.

— В самом деле?

— В самом деле!

Он достал из кармана пистолет.

— Вы не будете говорить, Глория.

Ее зрачки забегали от страха, но она попыталась это скрыть.

— Вы не будете стрелять в меня, Микаэль!

— Буду!

— Но, послушайте… я пошутила.

— Вы не пошутили, Глория. Вы готовы предать меня.

— Клянусь вам, что…

— Я вам не верю.

Она поняла вдруг, что умрет. Она закрыла глаза и открыла их, лишь услышав чей-то голос:

— На вашем месте, сэр Микаэль, я бы подумал. Сейчас вам грозит лишь бесчестье и может быть тюрьма. Стреляйте, и это будет виселица!

Микаэль Уортэм послушался инспектора Тъюстеда и не выстрелил.

Вот уже год, как Мортимер вернулся в Камберленд. Хоть он и гулял много по берегам озер и по лесу, он никак не мог забыть леди Джейн. Что с ней стало? Он не решался ей написать. Да и зачем? Она очень мило, по-хорошему дала ему отставку после ареста мужа. Она не хотела, чтобы он питал какие-то иллюзии на ее счет.

Процесс сэра Микаэля Уортэма вызвал большой скандал, потом другие события постепенно заставили о нем забыть.

Но в колледже Кесвика его директор Освальд Камнок долго не мог простить Мортимеру неприятной огласки их заведения. Ученики же, которые до сего времени жалели своего учителя словесности, сделали его предметом обожания, особенно девушки. Он стал для них воплощением Ромео, неким постаревшим рыцарем Круглого Стола, преданным своей Даме сердца.

В это утро Мортимер рассказывал ученикам об «Одиссее», о том, как Улисс собирался причалить к берегам Итаки. Он говорил о том, какую радость испытывал старый бродяга, думая о своей верной Пенелопе, и у него появились такие интонации, что ученики начали удивленно переглядываться. Но учитель больше ничего не видел. Он был Улиссом, а его Пенелопа, о которой он с таким энтузиазмом рассказывал, была очень похожа на леди Джейн.

В конце урока консьерж предупредил Нарборо, что его кто-то ждет в комнате для родителей. Он с неудовольствием направился туда, представляя встретить там или встревоженную мать или недовольного отца кого-нибудь из учеников, поэтому чуть не потерял сознание при виде леди Джейн.

— Как поживаете, Мортимер?

— Ка… как я… я поживаю? Что ж… хорошо, да… я хорошо поживаю, леди Джейн.

— Леди Джейн больше нет, есть просто Джейн Бромсвелл.

— Что?

Она улыбнулась.

— Это все, что вы мне хотите сказать?

— Я так удивлен… и…

— …и вы меня забыли?

— О, нет! Забыть вас! Я?.. Нет, это невозможно… Я только что рассказывал о вас своим ученикам.

— Вашим ученикам?

— Да… Вы не можете понять… и…, а что привело вас в Кэсвик?

— Прежде всего я захотела повидать Камберленд, о котором вы наговорили столько всего хорошего… Мне захотелось убедиться, что я смогла бы здесь жить…